Стихотворения и поэмы. Рассказы. Борислав смеется

Батрак тот — наш народ, чей пот бежит потоком
  Над пашнею чужою.
Душою молод он, в стремлении высоком,
  Хоть обойден судьбою.
Он счастья своего ждет долгие столетья,
  И все напрасно ждет;
Татарский плен изжил, Руину^{7}, лихолетье
  И панщины жестокий гнет.
И все-таки в душе, изнывшей от невзгоды,
  Надежда теплится, горда, —
Вот так из-под скалы, из-под крутого свода
  Бьет чистая вода.
Лишь в сказке золотой, как будто сон прекрасный,
  Он видит счастье лучших дней,
И, тяжкий груз влача, он, хмурый и бесстрастный,
  Живет мечтой своей.
В глухие времена одна его спасала —
  К родной земле любовь;
Толпа его детей в страданьях погибала —
  Он возрождался вновь.
Любовью этой тверд, од — как титан былого^{8},
  Непобедимый сын земли,
Который, падая, вставал опять и снова,
  И снова шел в бои.
И что с того — кому, под песню вековую,
  Он глубь взрыхляет нив;
И что с того, что сам нужду он терпит злую,
  Господ обогатив.

* * *

Паши и пой, титан, опутанный в оковы
  И нищеты и тьмы
Исчезнет черный мрак, и бремя гнета злого
  Навеки уничтожим мы!
Недаром в оны дни, униженный врагами,
  Ты силу духа воспевал,
Недаром ты легенд волшебными устами
  Его победу прославлял.
Он победит, сметет преграды роковые, —
  И над землей одни
Ты плуг свой поведешь в поля, тебе родные,
  В своем жилище — властелин!

10 октября 1876

Беркут Перевод В. Державина

I

Из тайного гнезда на каменистой круче,
Взмахнувши крыльями, рванулся он за тучи, —
Так в гневе наша мысль из глубины взовьется
И, облетев миры, о небо обопрется
И, крылья тяжкие и грозные расширя,
Зовет: «Где вечный бог? Где правда в этом мире?
Я тысячи планет крылами обвивала,
Проникла в атомы, а правды не видала».

II

Он в дымной высоте простерся, недвижимый,
Как образ гибели, ничем не отразимой,
Над жизнью реющий… Он кроется за мглою.
Взгляни: вот кровь пролить летит он над землею.
Взгляни, и страх тебя охватит леденящий:
Вот беркут, над тобой невидимо парящий!
Не промахнется он, когда твой час наступит!
И много ль дней тебе убийца твой уступит?

III

Он двинулся. Плывет в заоблачной отчизне, —
Вот так челнок Судьбы ткет нити нашей жизни.
Спокойно кружится, снижаясь, поднимаясь,
За тучи уходя, в лазури расплываясь.
Лишь крик его звучит, зловещий и голодный!
Так в тишине не раз прорвется плач народный
И ужасом вельмож охватит и смятеньем,
Как гром, подземный гром перед землетрясеньем.

IV