Стихотворения и поэмы. Рассказы. Борислав смеется

Добрый был мужик Михайло,
Тихий человек:
По-соседски, мирно, ладно
Жил да жил свой век.

Самого пусть горе гложет, —
Других веселил.
«Заживем еще. Быть может!» —
Часто говорил.

Да пришла пора крутая.
Где уж там зажить:
Гнись, трудись, не отдыхая.
Чтоб долга платить.

И Михайло хоть смеялся,
Смех-то был не тот:
С арендатором встречался —
Так бросало в пот.

От беды не схоронился:
Тяжкий срок настал,
С молотка пошла землица,
Пить хозяин стал.

Что ни день, с тоскою злою
К шинкарю он шел.
Пел, смеялся сам с собою.
Не понять — что плел.

Шинкарю земли остаток
Вскоре пропил он,
И жену с детьми из хаты
Вытолкали вон.

В голос плакала, рыдала,
Идя с узелком.
Горько мужа проклинала.
Стоя пред шинком.

А Михайло, головою
Свесившись на стол,
Пел, смеялся сам с собою,
Не понять — что плел.

Допил чарку, встал и вышел,
Больше не ходил:
Шинкарем чуть свет под крышей
В петле найден был.

1881

Камнеломы

Галаган Перевод Б. Турганова

^{23}

«Мамочка! — зовет Иван,
Мальчик с виду лет шести. —
Погляди-ка, погляди:
Вот монетка, галаган!»

«Где ж ты взял его, родной?
Отчего ты так дрожишь?
Боже, да ведь ты босой,
По снегу босой бежишь!»

«Это мне паночек дал…
Я с ним шел вперегонки:
Я босой за ним бежал,
Он — обутый в сапожки.

«Догони, монетку дам!» —
Мне сказал — и наутек.
Я… догнал его… ма… мам…»
«Что с тобою, мой сынок?»

Весь дрожмя дрожит Иван,
Зубы стиснул, посинел, —
Выронил свой галаган,
Повалился и сомлел.

Миновала неделя —
Горько мать зарыдала:
Косы в травах пропели,
И травинка — завяла!

Тихо спит в гробу Иван,
Не мечтая ни о чем, —
А в ручонке галаган,
Подаренный паничом.

1881

Думы на меже Перевод П. Семынина

1