Стихотворения и поэмы. Рассказы. Борислав смеется

Снова ночь, и снова утро,
и поклоны, и молитва,
но тренога, и сердце старца,
и смятенье, и тоска.

И внезапно стук он слышит —

кто-то наверху о камень
мерно камнем ударяет;
и ответил он на стук.

И спускается корзинка

с бедной трапезой обычной,
а на дне ее посланье
неизвестное лежит.

Затряслись у старца руки:

скорописью украинской
писано посланье это
и знакомая печать.

«Старцу честному Ивану,

одиноко на Афоне
путь вершащему нелегкий,
путь, указанный Христом, —

православные с Украйны,

ради братского совета
собравшись в местечке Луцке^{67},шлют моленье и поклон.

Слава господу вовеки:

он о нас не забывает
и суровые, для блага,
испытания нам шлет.

Тяжкие его удары

нас куют, как бы железо,
нас от скверны очищают,
закаляют, аки сталь.

Слава господу вовеки

и молитвам богомольцев,
бремя крестное за братьев
возложивших на себя.

Милостью его святою

и молитвой богомольцев
мы не пошатнулись в вере,
не утратили надежд.

Враг свирепый, ненасытный

явно борет нас и тайно,
и обманом, и изменой
подрывает, точит нас.

Отреклись от нас вельможи —

и князья и воеводы
кинули Христово стадо,
за мамоною спешат.

Наши пастыри святые,

волку лютому подобны,
расхищают божье стадо
и отраву в души льют.

Аки ярый лев в пустыне,

так рычит над нашим горем
голос лютого насилья:
«Где ваш бог? Где ваша мощь?»

Оттого-то все мы — утлый

челн среди волненья моря —
со слезами и молитвой
собрались вершить совет.

Помня заповедь Христову:

царство божье — труд великий,
лишь трудящиеся честно
могут обрести его, —

помня о твоем завете:

в час, когда изменит пастырь,
надлежит помыслить пастве
о спасении своем, —

рассуждали, мы соборне,

как бы нам от грозной бури
хоть каким-нибудь оплотом
церковь божью защитить.

И решили мы все силы

съединить в одном усилье,
чтобы общее нам дело
преуспело и росло.

Вот затем и посылаем

наших братчиков с мольбою
к старцу честному Ивану:
будь отныне кормчий наш.

Воротись на Украину,

согревай нас теплым словом,
будь как бы костер великий
в тьме ночной для пастухов.

Как костер, в ночи горящий,

согревающий замерзших,
зверя дикого гонящий,
радующий всех живых.

Будь для нас отцом духовным,

будь возвышенным примером,
будь молитвой душ усталых,
нашим кличем боевым.

Рассуди: страданий горечь

злобу насаждает в душах,
непрестанные обиды
замыкают нам уста.

Рассуди: неправда злая,

точно алчная волчица,
в логове своем смердящем,
порождает лишь волчат.

Рассуди: изменой, ложью

уничтожена правдивость;
у кого отрава в сердце —
лишь отравой дышит тот.

Отче, отче! Злое горе

изъязвляет наши души;
пусть беззубы, но волчата
ползают уже средь нас!

Отче, отче! От ударов

гнутся головы и спины,
и жестокою отравой
переполнилась душа!

Появись же между нами,

старый воин непреклонный!
Твой приход нас, ослабелых,
выпрямит и укрепит.

Слышишь, кличет Украина,

мать-старушка в час невзгоды
со слезами призывает
милое свое дитя.

Время трудное настало,

перекрестная дорога
перед нею, — кто покажет
путь, каким вперед идти?

Не пренебреги моленьем!

Матери спеши на помощь!
Может, голос твой и разум
дело обратят к добру».

А поверх письма приписка:

«Посланные с Украины
завтра утром ждут ответа,
завтра будут на скале».