Сто братьев

– Ты тоже мой брат, и я люблю тебя, как только можно любить брата!

Тем временем за стульями метался пес, возбужденный и голодный.

– Ко мне, песик, – позвал кто-то, и прежде, чем кто-нибудь успел возразить, Стрелку бросили кусок корейки. Кусок мяса взметнулся по закрученной параболе в самую тьму и скрылся над люстрами, а потом вернулся в поле зрения и на свет, шлепнувшись на ковер у лап Стрелка. Тот вцепился в подачку поблескивающими от слюны зубами.

Практически все ели. В меню были тушеная свиная корейка, горошек (не консервированный), картофельный гратен в укропном соусе, восхитительная запеканка с кабачками и баклажанами, дикий рис для вегетарианцев, булочки на подносах из фольги и салат с латуком и огурцами. Что будет на десерт, держалось в тайне, и я, как всегда, надеялся на кокосовый пирог. Я еще ничего не положил в тарелку. За столом кто-то постучал ножом по бокалу – пришло время объявлений перед ужином.

Дзинь. Дзинь.

Братья оторвались от тарелок. Кевин поставил свой бокал и отложил нож для масла, потом начал:

– У меня краткое объявление. Позволите минуточку вашего внимания? Прошу прощения? Я могу сделать объявление? Сегодня после ужина состоится собрание братьев, которых заботят протечки и отваливающаяся штукатурка в библиотеке. Как некоторым из вас известно, потолок над «Философией сознания» давно подтекал, но тут случилась масштабная протечка. Водой уничтожено от семидесяти до восьмидесяти процентов «Теории познания». В крыше появляются новые щели, из-за них происходит вспучивание на многих участках стен, а также разрушение всего потолка. Когда начнет идти снег, можно ожидать худшего, а снегопад, напомню, прогнозировали на сегодня.

Он сел. Громкий ропот пронесся над столом. Для меня утрата «Теории познания» стала новостью. Еще один нож прозвенел по еще одному бокалу, на сей раз слово взял Эндрю. Он поднялся со своего места среди вегетарианцев-левшей и сообщил:

– Некоторые из нас недавно посовещались и решили, что деньги, собранные для людей на лугу, лучше всего будет инвестировать. В настоящий момент мы изучаем высокодоходные облигации и долгосрочные фонды, гарантирующие надежность и рост. Если рынок сохранит обороты, а взносы продолжат поступать нынешними темпами, лет, скажем, через пять-семь у нас будет весьма солидный оборотный капитал. Это позволит нам помочь нуждающимся, не растрачивая основные средства.

Все закивали. Типичными комментариями были «Хорошая идея» и «Правильно мыслишь, Эндрю».

Дальше пришла очередь Генри. Он поднялся и сказал:

– Я поставлю шахматные доски в обычном месте у «Социологии и урбанистики», завсегдатаи, если хотят, могут прийти на кофе туда, потому что час уже поздний. Пара слов для новых игроков, которых может заинтересовать древняя мужская игра в шахматы. Как некоторым из вас уже известно, нашему брату Полу в последнее время везет… – Знающий смех нескольких шахматистов. – …И нам очень нужно, чтобы пришел какой-нибудь гений и сбил с него спесь. Пара намеков. Не тратьте время на часах и дважды подумайте, прежде чем разменивать ферзей, потому что в эндшпиле Пола обойти очень трудно. Мы более чем рады любому, кому интересно попробовать.

– Меня никто не победит! – похвастался Пол, и шахматисты снова рассмеялись, и тогда встал Фрэнк и сказал:

– Я вряд ли обыграю Пола в шахматы, но с удовольствием разорю его в покер.

Это, естественно, вызвало еще больше смеха в разных местах за столом. Слышать смех было приятно. Фрэнк дружелюбно продолжил:

– Мы попросим всех, кто сидит за маленькими столами, после ужина убрать свои тарелки, валить ко всем чертям и уступить место нам, серьезным игрокам.

– Иди в жопу! – раздался крик от одного из вышеуказанных столиков. Это рявкнул Чак, видимо уже напробовавшийся скотча. Было не совсем ясно, шутит он или нет. Восклицание Чака прозвучало агрессивно, неловко – на грани. У него проблемы с алкоголем. Ему нужна помощь. Фрэнк, сам уже успевший поддать, мудро предпочел не связываться с собратом-алкоголиком.

– Ха-ха, – усмехнулся он и быстро сел.

После объявления Фрэнка поднялся Том, тоже сообщил насчет какой-то игры. Потом последовали новые объявления, и все тоже об играх (кости, червы – наше обычное времяпрепровождение), хотя про одну я раньше не слышал – «Сухопутная война», отмененная из-за плохих погодных условий. Наконец слово взял Шеймус. Он положил себе еды и вопреки всему добрался до своего стула во главе стола, рядом с Хайрамом. Он встал и (мне показалось, то ли сонно, то ли пьяно: его шатало из стороны в сторону) пробормотал:

– Слушайте. Получасовая тренировка, команда в рубашках против команды без. Позже сегодня вечером. Черт бы подрал этих летучих мышей. Тут холодно. Очень холодно. Футболисты, после десерта и кофе собираемся на разминку у черного дивана. Ой.

Он свалился обратно на стул. Его голова упала вперед и словно потянула его за собой, и он тут же уснул, разлегшись на столе. Все молчали.

После небольшой паузы Шеймус поднял голову и вроде бы осмотрелся. Отодвинул стул, поднялся, медленно ушел в книжные шкафы.