Сто лет Ленни и Марго

– А еще будь добра, скажи им: когда я будто бы прошу воды, на самом деле прошу вина. Убить меня алкоголь уже не успеет, зато успеет приободрить. Проснусь снова, выпил бы стаканчик красного – мерло, если найдется, хотя я не привередливый – шираз тоже сойдет или даже Зинфандель.

Я рассмеялась, и он тоже.

– Скажу, – пообещала я.

– Спасибо, Ленни Петтерсон. А сейчас скажи, спать буду.

Он закрыл глаза, его брови и морщинистый лоб разгладились, и лицо сделалось отрешенно-спокойным. Но мертвым он не казался. Скорее казалось, что он прикидывается мертвым, если уж на то пошло.

– Ну что? – спросил врач.

Я опять перешла на английский.

– Оперируйте, а еще найдите его дочь, отдайте ей эту сумку и ее свидетельство о рождении. Когда найдете – сообщите мне. – Я встала, осторожно подошла к креслу. – Остальное скажу ей сама.

Я села в кресло и покатила себя к выходу. Не так это было просто, как выглядело со стороны.

– А еще он хочет выпить красного вина, когда проснется. Мерло, если можно, хотя он на любое согласен.

Мина, Марго и то, чего нельзя говорить

Лондон, сентябрь 1966 года

Марго Макрей 35 лет

Была глубокая ночь, и чья-то рука касалась моей.

Может, так было всегда, подумала я во сне.

А открыв глаза, увидела рядом, в своей постели, ее, почувствовала пальцами ног ее ледяные пальцы.

Она прошептала что-то – я не расслышала.

– А?

– Не помнишь, что ты тогда сказала?

Я сначала не помнила, вспомнила потом. Ту ночь с грушевым ликером. Как мы сидели на полу в ванной. И я сказала, что люблю ее.

Она смотрела на меня в темноте, долго-долго, не мигая. А когда смигнула, потекли слезы.

Мне хотелось, чтобы она это сказала.

И ей хотелось это сказать.

Но не получалось. А когда я сама смогла заговорить, ее уже не было.

Ленни и маленькие сюрпризы

С тех пор как Временную Сотрудницу бесцеремонно уволили из больницы “Принсесс-ройал” города Глазго, ей не очень-то везло. Сначала она метила высоко и подавала заявки только на такую работу, которая увлекала бы ее или вдохновляла. Если Временной Сотруднице и отвечали, то одними отказами. Тогда она поумерила амбиции, стала откликаться на вакансии машинистки, операционистки, администратора, и… ничего. Отказы приходили такие же безличные и безжалостные, как и в случае с работой ее мечты. Но это было еще хуже, ведь ее не брали туда, куда она и сама не хотела. Ожидая своей очереди у кабинета управляющего круглосуточным супермаркетом вместе с другими претендентами на должность “внештатный продавец-консультант без гарантии занятости”, Временная Сотрудница узнала, что среди них квалифицированный механик, докторант и еще три выпускника со степенями по истории, математике и английскому языку соответственно.

К ее удивлению, управляющий в тот день перезвонил и предложил ей место в отделе кулинарии. Когда-то в университете Временная Сотрудница воображала, как после его окончания станет художницей, устроится в галерею. И представить себе не могла, что будет среди ночи советовать страдающим бессонницей покупателям, какую ветчину в медовой глазури лучше выбрать. Но она приняла решение не отступать и следующим вечером явилась на работу, спрятав волосы под сеточку, а гордость – подальше.

Как-то раз, несколько месяцев спустя, когда Временная Сотрудница вернулась домой из своей кулинарии, мама попросила ее присесть в гостиной, а сама принялась нервно перекладывать с места на место диванные подушки, пряча глаза. Потом слабым голосом она рассказала Временной Сотруднице, что ее отец, которого она видела лишь однажды, в раннем детстве, нашелся и свидетельство о рождении, уже лет двадцать как пропавшее, нашлось вместе с ним. Временная Сотрудница никак не могла определить, какие чувства вызвало у нее, если вызвало, это известие, и, может, хорошо, что не могла: испытай она радость, было бы только хуже, ведь потом мама добавила, что отец в плохом состоянии и, по словам врачей, долго не проживет.

Той ночью они с матерью долго обсуждали, как Временной Сотруднице поступить – навестить его или написать, пойти к нему ей одной или им вдвоем, попросить отдать свидетельство о рождении, давно уже восстановленное, или пусть остается ему. Временная Сотрудница спрашивала себя, злится ли она, что отец ее оставил, или довольна, что он вернулся, хочет попрощаться с ним, или он и приветствия не заслужил. Но пока они решали, поступил еще один звонок. Отец Временной Сотрудницы скончался. Тогда она заплакала. Вроде бы незнакомец умер, и в то же время – ее невосполнимая частица. Огромная потеря, и при этом – не потеря вовсе.

Однако покойному удалось исполнить свое предсмертное желание, миролюбиво сообщила звонившая медсестра, – возможно, это утешит его родню. Мать Временной Сотрудницы поинтересовалась, что покойный украл, зная его склонность брать чужое. После долгой паузы медсестра подтвердила: он украл бутылку вина из больничной часовни. Но умер не от вина, поспешно добавила она, и священник посмертно все ему простил.