Стоик

– Я тебе еще не рассказала про полковника Хоксберри королевского чего-то там, – издевательски-насмешливо сказала она. – Какой-то там полк, у него там приятель-офицер, у которого родственник с коттеджем в каком-то парке на берегу Темзы.

– Два коттеджа и два плавучих дома! Или у тебя в глазах двоится?

– Как бы там ни было, взять такой дом в аренду – редкая удача. Он чуть ли не впервые пустует сейчас, этой весной. Просто идеальная мечта. Обычно сдается друзьям. Но для меня и моей матери…

– Мы теперь становимся дочерью полка!

– Ладно, хватит про полковника. Там есть еще и Уилтон Брэйтуэйт Райотсли – произносится Ротисли – с совершенно идеальными усиками, высотой шесть футов и…

– Хватит, Беви! Уже пошли интимные подробности! У меня в голову начинают закрадываться подозрения!

– Не Уилтон! Никогда, клянусь тебе! Полковник – может быть, но не Уилтон. – Она захихикала. – Как бы там ни было, чтобы сделать долгую историю в пять раз длиннее, мне уже известны не только четыре плавучих дома на Темзе, но и еще четыре идеально оснащенных дома в самом эксклюзивном жилом квартале Лондона или поблизости, и все они сдаются на сезон, или на год, или навсегда, если мы решим остаться там навсегда.

– Ну если ты хочешь, дорогая, – вставил Каупервуд. – Но какая же ты маленькая актриска!

– И все они, – продолжила Бернис, игнорируя его восторженное замечание, если я соизволю сообщить мой лондонский адрес – чего я так до сих пор и не сделала – будут показаны мне одним или всеми сразу моими почитателями.

– Браво! Ты прекрасна! – воскликнул Каупервуд.

– Но пока никаких обязательств, никаких договоренностей, – добавила она. – Но мы с мамой согласились посмотреть один из домов на Гросвенор-сквер и один на Беркли-сквер, после чего мы посмотрим, что нам делать дальше.

– А ты не думаешь, что тебе стоит проконсультироваться со своим престарелым опекуном касательно контракта и всяких таких дел.

– Что касается контракта – да, а насчет всяких дел…

– Насчет всяких таких дел – тут я пасую и делаю это с радостью. Я уже надавал достаточно указаний за мою жизнь, и мне будет занятно увидеть, что получится у тебя.

– Как бы то ни было, – продолжала она с довольно шаловливым видом, – я думаю, ты позволишь мне посидеть здесь. – Она уселась ему на колени, потянулась к столу, взяла бокал с вином и принялась целовать кромку. – Видишь, я загадываю в него желание. – Она отпила половину. – А теперь загадай ты, – сказала она, передала бокал ему, смотрела, как выпил остатки. – А теперь ты должен бросить его через мое правое плечо, чтобы больше никто из него не пил. Так поступали даны и норманны. А теперь…

Каупервуд швырнул бокал.

– А теперь поцелуй меня, и все сбудется, – сказала она. – Потому что я ведьма, и я умею делать так, чтобы предсказания сбывались.

– Я готов в это поверить, – сказал Каупервуд полным любви голосом и торжественно поцеловал ее.

После обеда они обсудили их ближайшие планы. Он обнаружил, что Бернис сейчас категорически не хочет уезжать из Англии. Стояла весна, а ей всегда хотелось поездить посмотреть соборы в английских городках – в Кентербери, в Йорке, в Уэльсе. Посетить римские бани в Бате, побывать в Оксфорде и Кембридже, посмотреть старинные замки. Они могли бы отправиться в такую поездку вместе, но, конечно, только после того, как он уладит все дела в связи с его лондонским проектом. Кстати, она хотела бы посмотреть коттеджи, о которых говорила, а потом, когда все это будет улажено, они могут сразу отправиться в совместную поездку.

А теперь он должен посетить ее мать, которая немного расстроена и мрачна в последние дни, опасается за их будущее. И после этого он должен вернуться к ней, и тогда… и тогда…

Каупервуд притянул ее к себе.

– Ну-ну, Минерва! – сказал он. – Может быть, мне и удастся все устроить, как хочешь ты. Не знаю. Но в одном можно не сомневаться: если тут будет слишком много проблем, мы отправимся в кругосветное путешествие. С Эйлин я как-нибудь устрою дела. А если она не согласится, что ж, тогда мы сделаем это, невзирая на ее протесты. Публичный скандал, которым она всегда пугает, можно так или иначе пережить. Я в этом уверен. Так оно всегда и было до сих пор.

Он нежно и с чувством поцеловал ее и отправился поговорить с миссис Картер – он нашел ее у открытого окна за чтением романа Марии Корелли[16]. Она явно оделась и причесалась к его приходу и удостоила его самой оптимистической улыбкой. Тем не менее он почувствовал, что она предается нервным размышлениям об осуществимости и опасности всего того, что делают он и Бернис. Ему даже показалось, что он увидел напряжение и угнетенность в ее глазах. А потому, сделав несколько замечаний о перспективе приятной весны в Англии для всех них, он словно ненароком и в то же время напрямую добавил: