Судьба

Она мельком взглянула на Хампу, который боролся с женщиной. Хампа загнал ее в угол и размахивал палицей и топором. К сожалению, противница была вооружена двойным щитом – изрядная редкость, – и Хампа вряд ли бы с ней справился. Победа в бою нередко сводится к выигрышу в определенном числе поединков. Сали предложила ему поменяться противниками, но боец, вооруженный длинной саблей, также вряд ли пришелся бы юноше по вкусу.

Сали описывала глыбой льда широкие круги над головой, а потом повела кнут в другую сторону и обрушила глыбу наземь в том месте, где Ловец Бури был мгновение назад. Противник отступил «полетом молнии», возник рядом с Сали и взмахнул саблей. Сали отбила удар кнутом, дернула, и ледяная глыба полетела к Ловцу Бури. Они наступали и отступали, как в танце, наносили удары и уклонялись; одна избегала клинка, второй – удара ледяной глыбой. Лед наконец раскололся, когда оба сошлись в ближнем бою, не позволяя друг другу воспользоваться дальней досягаемостью своего оружия.

Впрочем, Сали, как бы ни старалась, не могла пробиться сквозь защиту противника. Тот, видимо, почувствовал, что она устала. Каждый раз, когда она пыталась его одолеть, он отступал на несколько шагов и менял тактику. Он уступал Сали как боец, но был моложе и сильнее, а всплеск ее ци уже почти истощился. Сали хватала воздух ртом и прилагала огромные усилия к тому, чтобы просто дышать. Вся секта была бы опозорена, если бы Сальминдэ Бросок Гадюки проиграла посредственному бойцу.

Они сплелись в клубок: кнут обмотался вокруг лезвия сабли. Противник ухватился за клинок и за рукоять обеими руками и надавил. Сали пыталась отвернуть лезвие от себя, однако Ловец Бури был сильнее, и острый край постепенно приближался к ее горлу.

У Сали уже начали подгибаться ноги, но тут противник пошатнулся под ударом палицы и рухнул наземь без чувств. Сали облегченно вздохнула. Это было сродни рассвету после ночной битвы. Ей казалось, что она разваливается на части.

– Идем, сестра, – сказал Хампа, поднимая наставницу на ноги.

Мархи подбежала к ним, и все трое заковыляли к воротам квартала.

– Откройте, откройте! – закричала Мархи. – Поднимите свои жирные задницы и отоприте ворота!

И, как истая хаппанка, добавила:

– Ну пожалуйста!

К вежливости она явно прибегла не зря: деревянные створки скрипнули и медленно приоткрылись. Из-за ворот выглянули несколько сородичей Мархи в меховых шубах.

– Хойсанниси Чжайньяга Мархи! – крикнул один из них. – Нам велено запереть…

– Откройте проклятые ворота, или я утоплю вас в чане с рыбьим жиром!

Хаппане повиновались и впустили беглецов в квартал.

– Запирайте! – велела Мархи, как только они вошли. – И пусть созовут всех громыхал!

Она продолжала отдавать приказы, пока Сали и Хампа ковыляли по двору. Вскоре Мархи их нагнала.

– Мне надо поговорить со своими. Отведи свою наставницу к мастеру ритуалов. Помнишь дорогу к сапожнику? Два раза налево. Мне пора.

Она придвинулась ближе, словно желая обнять Хампу, замерла и испустила долгий вздох.

– Увидимся, красавчик.

Сали посмотрела ей вслед.

– Клянусь, если ты останешься на острове, я тебе хребет сломаю.

Хампа тоже провожал Мархи взглядом. Он то ли фыркнул, то ли усмехнулся.

– С какой стати мне тут оставаться?

Броски Гадюки едва достигли дальнего края двора, когда массивные деревянные ворота, защищавшие квартал, разлетелись вдребезги, осыпав тех, кто стоял рядом, тучей зазубренных щепок. Громыхалы, стоявшие за воротами, повалились наземь.

Во двор вкатилось облако пыли, в котором постепенно обрисовался темный силуэт. Пыль рассеялась, и показался Райдан Ловец Бури, который стоял там, где раньше находились ворота.

– Сальминдэ Бросок Гадюки, – зычно произнес он, – выходи, и тогда мы пощадим этот квартал.

Райдан перешагнул через чье-то тело и обвел взглядом убогие дома, покрытые трещинами и выбоинами.

– Если не подчинишься, квартал обвинят в укрывательстве катуанских изгнанников. Страдания этих людей будут на твоей совести.

Сали помедлила. Благоразумнее было сдаться. Хаппане хорошо ее приняли. Они приютили беглецов и поделились с ними мудростью. И вот она отплатила им, принеся смерть и возмездие. Какой позор. Честь требовала совершить самопожертвование. Сали взглянула на Райдана, который расправлялся с десятком хаппан. Возможно, пришло время…

Мархи, за которой бежало несколько громыхал, столкнулась с ней.

– Чего вы стоите? Мы не можем драться с Ловцами Бури! За мной!

Предводительница громыхал, обхватив Сали за талию, направила ее к мастерской сапожника.

Райдан неторопливо двигался к ним, невзирая на царивший в квартале хаос. Несколько глупых громыхал бросились на него, но с ними расправились быстро и жестоко. Снег покраснел от крови.

– Сальминдэ! От правосудия не спасешься! Сдайся и соверши последнее доброе дело в отпущенный тебе срок!

Дверь в мастерскую сапожника распахнулась. Мастер ритуалов Кончитша Абу Суриптика быстро впустил их внутрь.

– В пещеры, скорее!

Он выглянул на улицу.

– Что они тут делают? Как они нас нашли?