Судьба

Он провел беглецов через скромную мастерскую на задний двор. Они едва достигли входа в туннель, когда задняя стена мастерской превратилась в груду обломков. Райдан шагнул к ним, в то время как куски камня, льда и дерева продолжали дождем сыпаться вокруг. Он взглянул на Сали и двинулся вперед; вспыхнул свет – и «полетом молнии» он наполовину сократил расстояние между ними.

Хампа смотрел на него, как на приливную волну. Он взглянул на фасад храма, потом на приближавшегося Райдана…

– Он догонит нас, прежде чем мы доберемся до пещер.

Схватив Сали, он толкнул ее к Мархи.

– Я дам вам время. Прячьтесь в туннелях. Бегите!

– Не надо!

Сали потянулась к ученику, но один из громыхал преградил ей дорогу и втолкнул в устье пещеры.

Отбросив одного громыхалу в сторону, а второго свалив на пол, Сали попыталась вернуться к ученику. Чьи-то здоровенные ручищи обхватили ее и попытались поднять. Сали извернулась, воспользовалась тем, что мужчина поскользнулся, и опрокинула его одним лишь движением бедер. Четвертого, заходившего сбоку, она схватила всей пятерней за лицо и оттолкнула.

Ничто не отделяло Сали от великолепного последнего боя, когда прямо перед ней возник мастер ритуалов Кончитша Абу Суриптика.

– Мы отправимся в пещеру сейчас или умрем. Твой ученик погибнет зазря. Твое решение, госпожа?

Сали боролась за каждый вдох. Она помедлила, глядя на дверь храма.

Настала тишина. На глазах у Сали выступили слезы. Чувствуя, что сердце рвется на куски, она наблюдала за тем, как медленно захлопываются деревянные створки. Хампа поднял над головой топор и палицу, а потом приложил правый кулак к сердцу, бросая вызов противнику.

– Иди сюда, Ловец Бури, если ты не трус. Сейчас услышишь перебранку стали!

Дверь захлопнулась, и стало темно. Со двора донеслись приглушенные крики.

Глава 46. Спасение

План Цзяня и Сонайи был прост, но полон опасностей. Они удерут с корабля через уборную и спрыгнут в кишащую крокодилами и бегемотами реку Юкань. Цзяню сначала не хотелось нырять в бурные черные воды, однако Сонайя уверила его, что крокодилы и бегемоты не ведут ночной образ жизни, что бы там ни болтали люди.

– Бегемоты и крокодилы кормятся по утрам, – заявила она. – Это всем известно.

Цзянь нахмурился.

– Ты уверена? Я слышал, что они охотятся по ночам.

– Это просто мамкины сказки, чтобы ребята не удирали купаться без спросу.

Сонайя говорила твердо, и Цзяня это убедило.

После спуска в воду предполагалось добраться до западного берега реки. Цзянь плавал плохо, но Сонайя и тут его убедила, сказав, что река спокойная и берег близко. Последний этап плана они еще не обсудили до конца. Сонайя хотела спрятаться в чайном доме и ждать весточки от мастеров, а Цзянь – дойти до дома Кайю и к утру направиться обратно в храм. Возвращаться в чайный дом он считал рискованным, потому что похитители могли быть неподалеку. Но идти прямо к Казе тоже было опасно. Облачные Столпы не отличались гостеприимством в пору правления Королевы. Во время третьего цикла, когда небо и земля пытались сжечь, утопить и иными способами прикончить путника, в Столпах было в десять раз хуже обычного.

Несомненно, многое могло пойти не так. В чем-то им даже повезло, что их побег сорвался, когда Цзянь и Сонайя, спустившись до конца, уперлись в железную решетку с прутьями толщиной в руку. Лягать ее, дергать и тянуть было бесполезно.

Цзянь протянул руку, чтобы зачерпнуть воды. От сонного зелья у него заложило нос, а горло было полно слизи. Отверстие находилось не у самой воды, и руке юноши недоставало длины, но Цзянь надеялся ухватить хоть несколько капель.

Что-то шевельнулось в воде, и Цзянь спешно втянул руку. Широко раскрыв глаза, он посмотрел на Сонайю.

– Что-то плавает рядом с кораблем. По-моему, это бегемот.

– Ты уверен? Там так темно. Ничего не видно…

И тут на поверхность вынырнул огромный ком жира и зевнул, разинув громадную пасть, полную кривых длинных зубов. Чудище издало трубный звук и вновь погрузилось в воду. Сонайя с неподдельным ужасом взглянула на Цзяня.

– Ого, какой здоровый. Интересно, что он тут делает? Хорошо, что у нас есть запасной замысел. У нас ведь он есть, правда?

Ничего не оставалось, кроме как подняться по трубе обратно. На середине пути от нее отходила другая, поменьше и более пологая. Цзянь и Сонайя полезли по ней и оказались в трюме, на нижнем ярусе корабля, где лежали всякие принадлежности для ремонта. Там было тесно, сыро и холодно. Цзянь поежился.

В животе у него заурчало так громко, что Сонайя это услышала и предложила юноше угощение. Цзянь уже давно заметил, что она вечно что-то грызет. Он так изголодался, что не стал отказываться и попробовал сушеный гриб, хотя грибы обычно не переносил. И на сей раз Цзянь подавился, ощутив сухой землистый вкус, и все выплюнул.

– Больше еды нет! – с досадой воскликнула Сонайя, опустив голову на руки. – Я умру от голода! Ужас!

– По крайней мере, ты тут не одна, – произнес Цзянь.

– Я правда думала, что мы едем отдыхать, когда матушка велела мне собрать вещи.