Судьба

Сали не хотелось исполнять последнюю волю Райдана. Крики Хампы еще звенели у нее в ушах. Однако Сали никогда не отличалась жестокостью. Более того, даже при отсутствии чужих глаз следовало помнить о воинской чести. Этот урок она усвоила от Хампы, который был мудр не по годам. Сали взяла Водоворот, вложила в руку Райдана и помогла ему сжать пальцы.

– У Водоворота не будет иного хозяина, пока он не вернется в лоно твоей семьи.

Райдан попытался сесть, но пронизывавшие его штыри не позволили.

– Ты проводишь меня, как подобает воину?

И вновь Сали не позволила жажде мести овладеть ее мыслями. Она достала нож и нацелила ему в сердце.

– До встречи в следующей жизни, Ловец Бури. Ты был хорошим братом по набегу, прекрасным воином… и глубоко верил.

– Честь и только честь, – голос Райдана и его дыхание слабели. – Знаешь, мне жаль, что все закончилось именно так.

– А я ни о чем не жалею, – сказала Сали и вонзила нож ему в сердце.

Тело Райдана Ловца Бури вздрогнуло и обмякло, глаза уставились в синее небо сквозь дыру в потолке. Водоворот выпал из руки и скатился на пол. Сали провела пальцами по его лицу, навеки закрывая мертвому глаза, а затем подняла прославленное оружие.

– Сайдон Разъяренный Бык из Шитана, я сдержу свое слово.

Когда Сали вернулась наверх, битва уже утихла. Хаппане овладели большинством городских коконов. Шаманы убрали мостки, ведущие к коконам, которые все еще находились у них в руках, и обе стороны теперь вели переговоры, стараясь покончить миром.

Большинство хаппан собрались возле караульни. Всех заключенных выпустили. Сали увидела Мархи, стоявшую рядом с Богачом Юраки. Но Богач заметил катуанку первой. Пребывание в тюрьме его ничуть не изменило, только одежда запачкалась.

– Сальминдэ, ты цела? Ты… – Тут он увидел, что нижняя половина тела у нее в крови, и закричал: – Мархи! Сальминдэ ранена!

Сразу несколько человек откликнулись на зов, и Сали окружили хаппане. Она опустилась наземь; тут же послали за мастером ритуалов Кончитшей Абу Суриптикой. И вовремя, потому что у Сали начала кружиться голова.

– Мы победили, – сказала Мархи, стискивая ее руку. – Спасибо тебе, Сальминдэ. Ты не только победила Ловцов Бури, ты вдохновила всю Хуршу восстать и сбросить шаманское иго.

– Велики ли потери?

Хороший вождь всегда думает сначала о своих людях.

– Много героев сегодня расстались с жизнью, но Хурша сильна и едина как никогда, – Мархи лучилась гордостью, пусть даже лицо девушки блестело от пота и слез. – Я никогда раньше не видела, чтобы мои сородичи поднялись как один!

– Как обстоят дела с уцелевшими шаманами и стражниками?

– Нам предстоят переговоры с главой Масау. Шаманы хотят, чтобы им позволили покинуть Хуршу. Одна половина наших вожаков требует их казни, другая – заточения.

– Пусть уходят, – сказала Сали. – Если вы убьете или заточите шаманов, Шакра потребует возмездия. А если вы позволите им унести ноги, может быть, удастся заключить мир.

Она в этом сомневалась, но почему бы не попробовать?

Юраки кивнул.

– Мудрое решение. Я прослежу, чтоб так и было.

Он зашагал прочь – очевидно, к шаманам, чтобы сообщить им условия.

Сали сомневалась в великодушии Шакры, но решила, что шаманов следует пощадить. Во время битвы с Райданом гнев чуть не поглотил ее. Казнь шаманов была бы злым деянием, грехом, который не удалось бы искупить. Пусть себе возвращаются в Травяное Море.

– Спасибо, Хампа, – сказала она.

– Сальминдэ… – задумчивым голосом позвала Мархи.

– Что тебе, девочка?

– Вот мы победили… а что теперь?

Сали оторопела.

– В каком смысле? Вы свергли угнетателей и обрели свободу. Теперь хаппане Хурши должны защищать ее и созидать собственное будущее.

Мархи явно растерялась.

– Я думала, мы все умрем сегодня. Так бывало уже не раз: молодежь восставала, и ее подавляли, а потом о хаппан вытирали ноги, пока не вырастало новое поколение. Я не смела и подумать, что будет после победы, потому что мы никогда не побеждали. – Она помедлила. – Мы ведь правда победили?

Сали не хотела портить девочке настроение, но врать она не умела.

– Смотря что считать победой. Шакра еще скажет свое слово. Хурша для нее слишком важна, чтобы оставить ваш мятеж без ответа. Возможно, другие пограничные племена последуют вашему примеру. Вы выиграли битву, но война только начинается. Завоевать свободу трудно. Сохранить ее – еще труднее.

– И что нам делать?

– Готовиться к бою, – ответила Сали. – Свободу нужно беречь.

– Шаманы ведь не оставят нас в покое?

– Да. Победа еще не полна, и вам нельзя складывать оружие. Но не стоит заглядывать так далеко вперед. О завтрашнем дне побеспокоишься, когда он наступит. Самое важное время – то, что сейчас.

Мастер ритуалов Кончитша Абу Суриптика принес бинты и занялся ранами Сали. Пытаясь унять кровь, он издал недовольный звук, а спустя несколько минут отодвинулся и сказал:

– Полагаю, ты не умрешь. Это хорошо.

– А что плохо?

– Ты правда намерена убить Хана?

Сали пожала плечами.

– Один из нас, скорее всего, убьет другого. Я предпочту, чтоб умер он.