Сумеречный город

– Потому что время на исходе. – Богиня усмехнулась. – Да и кто тебе поверит?

Анжелика хотела тряхнуть головой, но не смогла. Она оцепенела от ужаса и даже не чувствовала, как по онемевшим щекам катятся слезы.

– Моя сила поведет тебя, не понадобятся твои жалкие инструменты и твоя страсть к огню. – По голосу богини было слышно, что она улыбается. – Я помогу тебе, и ты уничтожишь их всех. А когда их кровь омоет твои ноги, на твою голову водрузят корону. Ты станешь первой из многих.

Анжелика росла, подчиняясь приказам матери, и всегда верила, что это приведет ее к лучшему будущему. Она, ее семья, ее дом делали все, что могли, чтобы противостоять королю и не стать пешками в его игре. Но оказалось, что все это время она была пешкой не короля, а богини.

Они все были пешками своих богов.

XI

Празднество, которое витаены называли Ночью богов, ноктанцы называли Звездопадом.

В эти дни в Ноктусе небо нескончаемой ночи озаряло падение тысячи сверкающих звезд. Космический Масштаб выравнивался, тени набирали силу, луна светила ярче, и тени в честь Звездопада устраивали празднества и немного баловались магией.

И конечно же, Звездопад использовали для войн. Не важно, в каком мире, и вне зависимости от расы, любая власть всегда тяготеет к кровопролитию.

Но Таисия помнила не это, а гирлянды из самоцветов, тяжелые ожерелья на шее, вкус выпечки с изюмом и пряностями, молитвы на ноктанском диалекте, которые она понимала только наполовину.

Теперь она шла по кварталу Ноктус и вдыхала запах гвоздики, который напоминал об уходе осени, когда все кажется таким чистым и темным. Самоцветов стало в три раза больше обычного, между домами тянулись гирлянды из бумажных звезд, и эти гирлянды символизировали великую реку Звездопада, которая всего через несколько дней накроет Ноктус.

Наступившие сумерки окрасили все вокруг в лазоревый цвет. Это было так красиво, что Таисия остановилась, чтобы насладиться моментом: фонарщик идет вниз по улице, ресторан открывает двери для первых вечерних посетителей, торговцы устанавливают небольшие палатки и раскладывают специально припасенный для этого времени года товар. Пара детишек тащит отца к палатке, чтобы показать деревянных кукол и резные флейты тонкой работы.

Дети – их совсем маленькие рожки только начали расти – пришли в восторг от перезвона сверкающих у них над головами самоцветов.

Боль, поселившаяся в груди Таисии, начала пускать корни. В детстве она приходила сюда с Данте и Брайли, и они точно так же, как эти ноктанские малыши, глазели по сторонам и тыкали пальцами в разные интересные для них товары на прилавках в палатках.

А потом, где-то на пути к взрослению, суровая реальность притупила их способность удивляться, неизбежные обязанности вытеснили совместные игры, и детская близость начала постепенно растворяться.

Таисия не желала такого этим ноктанским детям, она не хотела, чтобы они росли в мире, где их презирают и отказываются их защищать. При правлении Фердинанда они точно были обречены повзрослеть раньше времени.

«Данте, я понимаю, – мысленно говорила Таисия, пока шла по улице. – Я понимаю, почему ты так сильно хочешь все изменить. Мы примем этот бой вместе, будем сражаться плечом к плечу».

От тележки потянуло волшебным запахом. Корица и сахар – лунное печенье, тут можно было не сомневаться. Таисия обожала это печенье, она даже воровала иногда несколько штук, пока брат не видит, а отец отдавал ей свои, говорил, что уже объелся и просто больше не лезет.

Таисия заказала три печенья и, когда торговец, искренне улыбнувшись, несколько раз поклонился и сказал, что это угощение, просто положила монеты на его тележку.

Кто-то натолкнулся на ее ногу, она наклонилась и встретилась взглядом с маленькой ноктанской девочкой. Девочка ростом была чуть выше колена Таисии, а ее белые, как лунный свет, волосы были перевязаны возле недавно прорезавшихся рожек зелеными лентами.

Рядом кто-то ахнул:

– Миледи! Я… простите.

Девушка, судя по внешности, была старшей сестрой малышки или еще какой-то родственницей.

– Ерунда. – Таисия махнула рукой, чтобы та расслабилась.

Она присела напротив малышки:

– Ты ведь просто хотела печенье?

Таисия протянула девочке печенье в форме полумесяца, и та, опустив глаза, кивнула в ответ.

– Я тоже их люблю, – призналась Таисия. – Но кажется, купила многовато. Ты не против, если я тебе одно отдам?

Малышка от удивления открыла рот и не знала, что сказать в ответ. Они стали привлекать внимание, прохожие начали перешептываться. Умбра выскользнула из кольца Таисии и принялась виться вокруг головы девочки-ноктанки. Малышка сделала глубокий вдох и рассмеялась. Ее звонкий смех снял напряжение, повисшее над улицей.