Сумеречный сказ

– А ты сама у нее была? – спросил Казимир, каждое слово готовясь впитывать.

– Нет, боюсь я ее, – призналась девица, не замечая разочарования молодца. – Живет она в самом сердце леса, средь болот, в ветхой избушке. А меня темнота да лес страшат шибко. Вдруг там леший бродит и невесту ищет? – испуганно прошептала девушка, к Казимиру крепче прижимаясь.

– Тише, милая, тише, – елейно пропел молодец, по волосам ее поглаживая. Узнал он все, что желал.

Рассветные лучи застали Казимира на тропинке в лесу. Роса сапоги омывала, утренний туман силуэт укрывал – никто не должен был прознать, куда он направился. Незнакомая чаща пугала, но отказываться от планов Казимир не привык. Успокоившись, двигался молодец вперед, оставляя для обратной дороги засечки на деревьях. Благо умел он хорошо ориентироваться на местности и не терялся прежде никогда.

К обеденному часу понял Казимир, что все же слишком самонадеянным оказался и зря так в себя поверил – заплутал. Всю уверенность в нем как ветром сдуло: деревья одинаковыми казались, тропинки не видать, всюду зелень глаз застилала. Пригорюнился молодец, на пенек опустился, голову на ладони уронил, слезы глотая.

– Чем печален ты, соколик залетный?

Вздрогнул Казимир и обернулся: за спиной девица стояла, на палку кривую опиралась и глазами зелеными сверкала. Выгоревший от времени сарафан стан худой прикрывал, рыжие косы на солнце огнем сияли, сбитые лапти в траве утопали.

– Кто ты? – рассматривал молодец деву, а та взор не опускала, точно в душу глядела.

– Олесей с утра величали, а ты кто таков? Зачем сюда явился? Из дому решил меня выжить? – Растерялся Казимир, не видал он никакой избы. – Ну! Что молчишь-то? Аль от красы моей головушку потерял? – рассмеялась она едко, во взгляде читался гнев.

Игралась лукавая, насмешки не тая. Решил тогда Казимир от нее не отставать:

– Ведьму я одну здесь искал, помощи у нее попросить желал, да, видать, не судьба мне с силами темными знакомство свести.

Подошла ближе Олеся и спросила:

– Отчего ж решил ты так, витязь усталый? Глаза свои серые протри и грудью полной вдохни. Вот она я, та, которую искал. Доволен?

– Очень!

С широкой и искренней улыбкой бросился к ней Казимир и принялся ручки целовать.

– Полно-полно, – отмахнулась от него Олеся. – Пойдем внутрь, потолкуем.

Тропкой узкой провела девушка Казимира чрез кустарник и вывела к неприметной, точно заколдованной, избушке. Со всех сторон она была покрыта мхом и вьюнком, а высокие деревья надежно скрывали дом от посторонних глаз. Внутри изба крепкой оказалась: сундуки с тяжелыми замками теснились вдоль стен, вязанки сухих трав свисали с потолка, кровать в углу стояла, а подле печки сидела дородная черная кошка.

– Присаживайся за стол да рассказывай, кто таков и зачем к нам в глушь пожаловал, – проговорила Олеся, угощая гостя кашей да компотом.

Пустился Казимир в рассказ о себе и проблеме, надеясь, что сможет ему ведьма помочь, а не на смех поднимет. Услыхала Олеся просьбу мирскую и загоготала, по столу ладонью хлопать стала.

– Ох и забавны желания людей, диву даваться вечно могу, коль токмо ко мне бы ходить постоянно стали!

Непонимающе поглядел на нее молодец, улыбку у девицы очередную вызывая.

– Дела твои мигом решу, отвар изготовлю, и будешь витязем храбрым. Ежели ладно судьба сказываться станет, то затмишь однажды богатыря рязанского.

Обрадовался Казимир, мечтами забылся да дела славные придумывать принялся.

– Однако знай, что за услугу свою я всегда плату беру. – Недобро Олеся взглянула. – Как призову тебя, так явишься сюда и служить мне станешь, дар отрабатывать. Понял?

Кивнул молодец, а про себя решил, что забудет наказ ведьмы, получив желаемое. Надела Олеся ему на шею веревочку, на которой камень с рисунком диковинным висел, да в обратный путь отправила, зельем загодя напоив.

– Не снимай его никогда, тогда будешь силен, как богатырь, и враг любой пред тобою в бегство обращаться станет, точно заяц, – заверила Олеся. – Но запомни: предательство тебе дорого обойдется. А теперь ступай, кошка моя дорогу тебе укажет.

Вечером воротился к отцу Казимир и честно признался, что в лесу заплутал. За что, конечно, тут же выговор получил, а следом и наказ собираться мигом, ибо выдвигалась дружина с рассветом.

В ту пору враги подле границ обосновались, битвой угрожали, смерть люду предвещали, с князя великого дань требовали. Созвал всех Всеволод и стал речи высокие вести, дух боевой поднимать и храбрецов наставлять. Страшно ему было за сыночка своего, да нежничать не стал – не положено. Поглядывали на Казимира братья названые и тихо шептались: силушку тот показать наконец-то сможет – коль хвалился пред всеми подвигами пустыми, так теперь жребий удачный выпал.