Сумеречный сказ

– Я знаю, зачем вы сюда пожаловали, – продолжил он, повысив голос. – Вам хочется провести здесь ритуал, укрепить завесу и запечатать огромную дыру, которая появилась после выходки вашего необузданного и дурного стража. Только позвольте спросить: с чего вы решили, что я разрешу колдовать? С самого начала я говорил вашей любимой Моране, что Змей накличет беду, и оказался прав. Посмотри, великая чернокнижница, где мы оказались: край моих земель уже покрылся снегом, люди страдают от кошмаров, моровой ветер гонится из Нави! Двести душ, Марья, погибло из-за безрассудства Змея.

Друзья удивленно переглянулись: как скоро они лишились стольких жизней? И чего тогда стоит каждая минута промедления?

– Ты хочешь провести темный обряд, осквернить мои земли своей проклятой кровью, принести еще больший беспорядок! – гневливо воскликнул Сосновец. – Но я не позволю этому случиться, чернокнижница. Сотру вас всех в порошок и навсегда избавлюсь от холеры, наводнившей мои земли!

Вспорхнули птицы, зашелестели ветви, и волки громче завыли, подбираясь ближе. Марья оскалилась, понимая, что придется сражаться. Баюн, заметив, что от ее ладоней исходят заклинания, прикрыл глаза. Он крайне редко обращался в исполинского кота, сотканного из марева и источающего губительный туман, но иного выбора не было. Отсчитав до десяти, Баюн резко распахнул глаза, перевоплощаясь: огромный кот восседал на поляне и надменно смотрел на Сосновца, готовясь в любой момент накрыть бор мороком. Казимир подошел к ним поближе: его глаза давно заплыли кровью, а из пальцев торчали острые когти. Быстрый и смертоносный, он разделался бы с кем угодно.

Рогнеда с опаской переводила взгляд с Сосновца обратно на друзей, не зная, к кому следует примкнуть. «Бес вас всех забери! Забава, неужели не слышишь? Приди сюда с сестрами и образумь Сосновца», – мысленно молилась она и настороженно прислушивалась к каждому звуку.

Сосновец ударил первым: волна воздуха сотрясла округу, закручивая опавшие иголки, напоминающие стрелы. Марья выставила руку вперед, создавая щит. Баюн грозно сверкнул глазами, и черные змеи морока расползлись в разные стороны, пытаясь накрыть лешего пеленой.

– Не стой истуканом! – рявкнул Казимир, проворно извернувшись от грозящих сбить его с ног ветвей деревьев. Лес бесновался, вторя своему хозяину, и грозил разделаться со всеми.

Выбора у Рогнеды не оставалось – стоило обратиться и помогать друзьям.

– Рогни, слева! – раздался вдруг оклик. Серая отреагировала моментально, уворачиваясь от летящего ствола дерева. Она прижалась к земле и, воззвав к инстинктам, обратилась в волка. За несколько прыжков Рогнеда оказалась подле прибежавших мавок. Они стояли вдали от всех, не желая принимать чью-либо сторону, но чары так и сверкали в воздухе, норовя задеть девиц с зелеными волосами. Их бледные лица словно светились во тьме, а безумный ветер игрался с волосами, придавая мавкам зловещий вид.

Казалось, лес ожил: многовековые сосны били своими исполинскими ветвями, корни высвободились из земли и норовили задушить врагов. Сосновец призвал к древней магии, создавая свою армию нежити: великаны, сотворенные из побегов и кишащие жуками, наступали на друзей. Баюн травил их мороком и ослеплял чарами. Казимир вцеплялся в них когтями, едва успевая уворачиваться от корней. Рогнеда, видя друзей, бросилась им на помощь, вгрызаясь в чудищ. Во всем этом безумии Марья искусно отбивалась от нежити, норовя добраться до лешего.

Казимир, растерзав очередного великана, проворно спрыгнул подле мавок.

– Красавицы, уходите, здесь слишком опасно, – наскоро проговорил Казимир и вдруг осекся, посмотрев в глаза Забавы.

– А тебя не… – замолчала она, глядя на него в ответ.

Вдруг Марья Моревна замерла посреди окружающего беспорядка. Она явно ощутила, как свершился удар судьбы: не замечая никого вокруг, Казимир и Забава самозабвенно смотрели друг на друга, не обращая ни на кого внимания. Сердца их забились, а значит, проклятия спали.

Мавка

«Обман и зависть их погубили, и ныне в мавок девицы обращены. Милы и невинны, но помнят они обидчиков злых, потому и опасны в тени».

Выдержки из трактата «О сотворении Яви: Нечистая сила и великие хранители» пера Кощея Бессмертного

Около трех веков назад, Явь

Давным-давно жила на свете Забава – единственная дочь кузнеца Тихона. Мать ее умерла от горячки страшной, отец во второй раз жениться собирался, но все как-то не получалось: то невесты не находилось, то молодец уже получше сыскался. Год минул, второй, третий, да так и не привел Тихон в дом новую хозяйку. Про себя решил, что так оно, значит, и надо: смогут они с дочкой счастливо прожить вдвоем.