Сумерки

— Но вам так не кажется.

— Скажите Максу, пусть не спускает глаз с заднего дворика. — Сэнди продолжал вглядываться в окно. — Скажите ему, что один и тот же фургон трижды проехал мимо окна.

Сердце у Кристины заколотилось с удвоенной силой, будто кто-то переключил скорость.

— Белый фургон?

— Нет, — покачал головой Сэнди, — темно-синий «додж». Возможно, это просто совпадение. Шофер плохо знает местность и пытается отыскать нужный дом. И все же… скажите Максу.

Кристина поспешила на кухню, которая находилась в задней части дома. Она старалась говорить с Максом спокойно, но голос у нее предательски дрожал, а руки танцевали в воздухе, как две спугнутые бабочки.

Макс еще раз проверил замок на кухонной двери, затем полностью опустил жалюзи на одном окне и наполовину прикрыл другое.

Чубакка, который все это время лежал в углу, вскинул голову и фыркнул, будто чувствуя общее напряжение.

Джоуи сидел за столиком у окна, разрисовывая цветными карандашами книжку-раскраску. Кристина пересадила его в угол рядом с холодильником — подальше от окна, прочь от линии огня.

Шестилетнему ребенку несвойственно подолгу концентрироваться на чем-то одном. Благодаря этому, а также своей эмоциональной гибкости Джоуи почти забыл об опасности, которая вынудила их прятаться в чужом доме. И вот теперь он вновь оказался лицом к лицу с неприятной реальностью.

— Ведьма? — спросил он с тревогой в голосе. — К нам идет ведьма?

— Пока что не о чем беспокоиться, детка.

Наклоняясь, она поправила на нем рубашку, которая выбилась из-за пояса брюк. При виде его испуганных глазок сердце у нее защемило, и она поцеловала сына в щеку.

— Возможно, это ложная тревога, — добавила она. — Но люди Чарли не собираются рисковать — они должны все проверить.

— Они супер! — кивнул мальчик.

— Точно, — улыбнулась Кристина.

Сейчас, когда стало ясно, что они и правда могут принять на себя удар, предназначенный Джоуи и Кристине, она устыдилась своих подозрений.

Макс отодвинул от окна маленький столик, чтобы тот не мешал наблюдению.

Чубакка вопросительно взвизгнул и принялся кружить по кухне, клацая когтями по твердому полу.

Опасаясь, что пес может помешать Максу в решающий момент, Кристина позвала его. То же самое сделал и Джоуи. Животное не успело еще привыкнуть к новому имени, но оно среагировало на тон. Пес подошел к Джоуи и уселся рядом.

Макс всмотрелся в щель между планками жалюзи:

— Похоже, этот чертов туман так и провисит все утро.

Только тут Кристина поняла, что в сгустившемся тумане сад, с его азалиями, кустистыми олеандрами, с аккуратно подстриженными апельсиновыми деревцами, кустами сирени и прочей пышной растительностью, становится настоящей проблемой. Кто угодно мог подкрасться к дому практически незаметно.

Несмотря на заверения матери, Джоуи бросил взгляд на потолок, который не мог заглушить стук дождя по черепичной крыше, и тихонько сказал:

— Это ведьма. Она уже близко.

32

Доктор Дентон Бут, известный психолог и психиатр, служил наглядным подтверждением того, что и у наследников Фрейда и Юнга не было ответов на все вопросы. Целая стена в кабинете Бута была отведена под дипломы лучших университетов страны, под награды от коллег из полудюжины профессиональных организаций и свидетельства о том, что учебные учреждения четырех стран присвоили Буту звание почетного доктора. Его перу принадлежал едва ли не самый популярный за последние тридцать лет учебник по общей психологии, а сам он считался одним из наиболее осведомленных экспертов в области психопатологии. Но и Бут, несмотря на его обширные познания, не был свободен от проблем.

Он был жирным. Не полным или пухлым, а именно жирным. Встречаясь с Дентоном Бутом (или Бу, как звали его друзья) после перерыва в несколько недель, Чарли всегда поражался необъятности этого человека. Ему казалось, что за это время Бу стал еще толще. Ростом он был с Чарли, но весил при этом добрых сто восемьдесят килограммов.

Лицо его походило на полную луну, шея — на широченный столб, а пальцы были подобны сосискам. Опускаясь на стул, он буквально обтекал его со всех сторон.

Чарли никогда не мог понять, почему Бут, способный выявить и вылечить невроз даже у самых трудных пациентов, не в состоянии справиться с собственным обжорством. Загадка, да и только.

Но ни огромные размеры, ни сопутствующие им психологические проблемы не умаляли того обстоятельства, что доктор был на редкость приятным человеком — добрым, отзывчивым, всегда готовым посмеяться над шуткой. И хотя он был на пятнадцать лет старше Чарли и гораздо образованней, они подружились едва ли не с первых встреч и вот уже много лет не теряли связи друг с другом: встречались за ужином пару раз в месяц, обменивались подарками на Рождество и вообще старались не упускать друг друга из виду.