Свет на исходе дня

За большим столом в кабинете сидели люди, управляющий озабоченно ходил по комнате, а у стены в длинном ряду пустых стульев одиноко сидел человек, которого Вербин изредка встречал в тресте, — начальник передвижной механизированной колонны Родионов. Он был в темном дешевом костюме и в светлой рубахе без галстука, из верхнего кармана у него торчала расческа, хотя он был лысоват и светлые редкие волосы едва прикрывали голову. Уже по одному его виду можно было определить, что он приезжий, всякий горожанин сразу признал бы в нем провинциала. Лицо его было обветрено, и держалась в нем какая-то робость, как будто он наперед знал, что ничего хорошего ждать не приходится, и заранее — раз и навсегда — смирился.

— Вы знакомы? — спросил управляющий у него и у Вербина.

Они коротко переглянулись и оба кивнули. Чувствовалось, что воздух здесь наполнен электричеством, достаточно малой искры, чтобы ударил гром. Управляющий, сдерживая злость, молча ходил по кабинету, угрюмо пожевывал губы, и хотя взрыва все ждали, он показался внезапным.

— Нет, вы полюбуйтесь! — Управляющий в ярости выбросил руку в сторону Родионова. — Полюбуйтесь! Начальник колонны — командир! — отказывается от своих обязанностей!

— Я не отказываюсь, — едва слышно произнес Родионов.

— Отказываешься! От работы отказываешься!

— Нет. Просто я подумал о последствиях.

— А это не твое дело! Найдется кому! — клокотал управляющий, и было видно, как искренне он возмущен и как жжет его положение дел.

Родионов покорно умолк и опустил голову. Он чувствовал на себе общие взгляды и сидел, не поднимая глаз. Его и без того застенчивое лицо выражало смирение и вину.

— Много мы наработаем, если будем думать о последствиях, — сказал один из сидящих.

Родионов не ответил, его лицо стало еще более виноватым, и оттого ясно было, насколько справедливы упреки и общее возмущение.

— Вам доверили сотни людей, технику, а вы… — начал еще один, но его перебил управляющий.

— Слушай… — сказал он, сдерживая себя. — Ты начальник колонны. Твое дело дать тресту план, а людям дать заработать. Остальное тебя не касается.

Родионов робко поднял глаза и тихо сказал:

— Через пару лет там беда может быть.

— А может и не быть. Что нам, на кофейной гуще гадать? — спросил кто-то.

— Но это вообще не наша забота. Есть специальные организации, пусть у них голова болит, — вставил еще один, а третий улыбнулся.

— Если мы не правы, нас поправят, а пока надо работать.

— Да правы мы, правы! — с досадой заметил первый. — Нам это дело поручили, с нас и спрос.

— В том болоте две реки начало берут. И ягодники богатые, — сокрушенно сказал Родионов.

— Слушайте, Родионов… — с укоризной заметил заместитель управляющего. — Мы ведь мелиораторы. И мы сами не решаем. Нам дают проект, мы обязаны его выполнить. По проекту мы должны осушить это болото и дать сельскому хозяйству пахотную землю. А об остальном пусть другие думают. Слава богу, есть кому.

— Я тоже мелиоратор, — печально сказал Родионов. — Скоро двадцать лет уже. Разве я против осушения? Смешно даже. Но надо же с головой. У нас проект неверный. Реки обмелеют. Рыба погибнет. Зверя не станет. И экономически невыгодно: там, где на новом поле рубль получат, там на этом болоте ягоды пять дадут. Нельзя там работы начинать.

— И это говорит мелиоратор! Сами рубим сук, на котором сидим, — сокрушился кто-то за столом.

— Да ничего мы не рубим, — ответил Родионов. — И сушить надо, и корчевать… Но там, где нужда. С разбором. Взвесить все, посчитать… А если речь обо мне, так я свое дело люблю.

— Вот что, Родионов, — сказал управляющий строго. — Мы вас достаточно слушали. — Он сел за стол и обратился к Вербину: — Алексей Михайлович, случилось чрезвычайное происшествие. Колонна Родионова должна была начать работы на обширном Марвинском болоте. Это изрядная часть нашего годового плана. Но стряслось непредвиденное: жители окрестных деревень не пустили технику на болото. Они, видите ли, против. Вместо того чтобы обеспечить фронт работ, Родионов пошел на поводу у населения. Техника стоит. Люди не работают. План треста под угрозой.

— План вам я в пойме дам, — вставил Родионов.

— А нам Марвинское болото нужно! Пойма от нас не уйдет!

— Пойменные болота тоже в проекте. Как начальник колонны я имею право начать там, где считаю нужным.

— Он считает!.. Алексей Михайлович, поезжайте в колонну. Работа должна идти под вашим контролем.

Впоследствии Вербин не раз огорчался, что не придумал сразу веского повода для отказа.

2. Когда Бочаров узнал, зачем вызывали Вербина, он состроил рожу и покачал головой. Позже он предложил Вербину рюкзак и фонарь и пообещал достать сапоги.

В коридоре они встретили Родионова, тот медленно двигался вдоль дверей, читал таблички, иногда нерешительно стучал, осторожно всовывал голову, что-то спрашивал, потом аккуратно закрывал дверь и шел дальше. Он явно искал кого-то.