Свет надежды

А им ничего и не оставалось, как следовать за ней, так как ее безопасность была главной их заботой. Они проследовали по огромному коридору, минуя зал, где ранее Айна встречалась с отцом во время званого ужина. Там давно уже стихли громкие разговоры и лишь тихие перешептывания не стеснявшихся любовников, рассредоточившихся по темным углам, едва освещенных тусклым светом оставшихся гореть свечей, звучали легким эхом. Но вскоре стали слышаться другие голоса, о чем-то спорившие или ругавшиеся. Несомненно, они звучали из другого зала, где как раз и шли переговоры между правителями. Сердце Айны тревожно сделало кульбит. Она говорила самой себе, что просто постоит за дверью и послушает, убедится, что Рагнару ничего не угрожает. Хотя и сомневалась, что расставленная в замке охрана пропустит ее сколь-нибудь близко.

Шум становился лишь только громче, и Айна от волнения никак не могла разобрать хотя бы одного слова или узнать один из голосов - все смешалось в какой-то дикий гвалт, грозным рыком отскакивавший от стен и потолков. Она в нерешительности остановилась, не ведая, что же делать дальше, как внезапно огромная массивная дверь с громким скрежетом старых петель отворилась. В дверном проеме появилась темная высокая фигура, и Айна с замиранием сердца узнала в ней своего мужа. Его лицо было мрачнее тучи, брови сердито сошлись в одну линию, а на лице так и ходили желваки. Он был зол, необычайно зол в эти мгновения, и девушка поняла, что всенепременно весь его гнев сейчас обрушится на нее, так как она вновь позволила себе вольность в его отсутствие.

- Айна? - в голосе Рагнара она все же услышала удивление и... облегчение? Возможно ей показалось, но определенно, было очень похоже на то. - Что ты здесь делаешь?

Не дожидаясь ее ответа, он направился к ней. И в этот момент Айна не смогла сдержать себя от охватившей ее радости, что с ним все в порядке. Она столько всего напридумывала себе за этот короткий путь: от тонких хитросплетенных заговоров до банального жестокого убийства, предательства или публичной казни... Но увидев мужа в полном здравии, не смогла удержаться и бросилась к нему. Рагнар поймал ее в свои объятия.

А спустя еще мгновение его губы прижались к ее. В самом настоящем поцелуе. Первом в ее жизни. Таком томительном и сладком, пусть и не искренним, но сейчас Айна совершенно не могла думать об этом. Все что она могла ощущать, - это его руки, крепко сжимавшие ее, а затем давление его пальцев и ладони на своем затылке. Рагнар удерживал ее, не позволяя вырваться, но Айна и сама не смогла бы по доброй воле оторваться от его опьяняющих губ. Она ухватилась руками за широкие плечи мужа и, заскользив ладонью вверх, обвила рукой его шею. Ей следовало бы испытывать страх и стыд, тем более, что вокруг них стало собираться слишком много людей, но вместо этого она ощущала себя как никогда защищенной и спокойной. Его настойчивые ищущие губы прижимались все крепче, заставляя ее отвечать на его поцелуи, неумело, но от этого не мене искренне.

- К черту все эти переговоры, когда тебя ждет такая отзывчивая жена, - пробормотал он ей в губы, и, разворачиваясь к собравшимся, громко объявил. - Боюсь, что переговоры наши слишком затянулись, раз жены вынуждены нас искать. Прошу нас извинить.

Выглянув из-за его плеча, Айна с ужасом увидела собственного отца. Их разделяло несколько шагов да Рагнар, вставший непроходимой стеной-защитой на пути, и, возможно, именно это вселяло принцессе силу, так как грозное недовольное лицо говорило красноречивее любых слов. Открывшаяся картина не пришлась ему по нраву. Сверр молча стерпел, не проронив ни слова, но Айна-то знала, что за такой маской сосредоточенности кипело сильное негодование, помнила еще по своим детским годам. И пусть она давно уже не ребенок, но ей было по-настоящему страшно. Не за себя - за Рагнара, так как эта ненависть направлена была прежде всего на него.

Не обратив совершенно никакого внимания на направленные на него взгляды, полные ненависти, Рагнар взял Айну за руку и, как заботливый муж, поскорее увел подальше от этого столпотворения. Халмар и Норин молча последовали за ними, но Айна буквально каждой клеточкой своего тела, как напряжены были все трое, словно ожидали нападения в любое мгновение.

Глава 23.

Рагнару оставалось лишь молча провожать взглядом удалявшуюся жену, так как ничего поделать в этой ситуации все равно не смог бы. Правила здесь устанавливал не он, и не в его правах было нарушать или отменять их. Хотя Сверр, как казалось Рагнару, вполне мог бы одним только словом позволить дочери остаться, но тот предпочел этого не делать по одним ему ведомым причинам. Поэтому следовало просто позволить Айне проследовать вместе с другими немногими женщинами покинуть зал, надеясь, что с ней ничего не случится или она не предпримет каких-либо действий, которые могут решительно навредить всем его планам. Ему очень хотелось бы верить ей, но жизнь раз за разом преподносила жестокие уроки осторожности.