Священная земля

— Давайте-ка пошевеливаться. Чем быстрее пойдем, тем скорее вернёмся в Сидон и на "Афродиту".

Аристид, Москхион и Телеф одобрительно заворчали.

— Клянусь богами, как же хорошо будет поговорить по-гречески с кем-то ещё, кроме нас, — сказал Москхион.

— Точно, — согласился Аристид. — Нас уже тошнит от голосов друг друга. Ой, не хотел тебя обидеть, молодой господин, — поспешно добавил он, взглянув на Соклея.

— Не переживай. Я знаю, что вас от меня тошнит.

Он умолчал об очевидном следствии, но Аристид догадался сам:

— Тебя от нас тоже, да?

И снова Соклей оказался перед дилеммой: нелицеприятная правда или откровенная ложь, но решил не выбирать ни то, ни другое. С хитрой ухмылкой он спросил:

— И как только тебе такое в голову пришло?

Моряки рассмеялись. Всё лучше, чем оскорбить их или обойтись как с тупицами.

Они отправились в путь. Через некоторое время Телеф предложил:

— Думаю, нам надо держать оружие наготове. До сих пор все шло гладко, обидно будет, если нас ограбят, когда мы почти вернулись в Сидон.

Соклей хотел бы возразить, что он беспокоится по пустякам, очень хотел, но не мог.

— Хорошая идея, — с сожалением сказал он.

В пути он и так не убирал далеко лук Менедема, а сейчас вынул его из колчана и накинул тетиву. Сам колчан со стрелами он носил на левом боку, перекинув кожаный ремень через правое плечо.

— Ты похож на скифа-кочевника, — заметил Аристид.

— Это колчан выглядит так, будто принадлежит скифу-кочевнику, — тряхнул головой Соклей. — поскольку мы пользуемся такими же. Полагаю, мы позаимствовали у них идею. Но скажи мне, драгоценнейший, где это ты видел скифа верхом на муле? — Моряки снова расхохотались. Соклей, абсолютно равнодушный к тому, на ком он едет, тоже посчитал эту мысль забавной.

К полудню на дороге им повстречались шестеро иудеев, молодые мужчины, довольно оборванные и все вооружённые копьями и мечами. Они внимательно осмотрели Соклея и его товарищей. Родосцы ответили тем же, обозначив, что не хотят драки, но вполне способны дать отпор, если потребуется.

Проходя мимо друг друга, обе компании наполовину сошли с дороги. Никто не хотел давать повод для ссоры.

— Мир вам, — окликнул иудеев на арамейском Соклей.

— И вам мир, — ответил один из них.

Кто-то пробормотал кое-что другое, чему Соклей обрадовался ещё больше: "Не стоит с ними связываться". Пара его сотоварищей кивнули.

Тем не менее, Соклей несколько раз оглядывался, проверяя, не преследуют ли их иудеи. Один раз он увидел, что иудей тоже оглядывается.

— Мы заставили их уважать нас, — сказал он остальным родосцам.

— И очень хорошо, — отозвался Москхион. — Я тоже уважаю ублюдков, превосходящих числом, уж поверь мне.

— Если встретим шесть, восемь или даже десять разбойников, ничего страшного, — сказал Соклей. — Такая маленькая группа увидит, что у нас есть зубы. Они могут нас побить, но это будет стоить им половины их людей. Тот человек сказал, что не стоит с нами связываться. Так подумает и большинство остальных.

— А если их будет сорок или пятьдесят? — опасливо спросил Аристид. — Такая шайка растопчет нас и не заметит.

— Шаек по сорок-пятьдесят человек не так много, — опередил Соклея с ответом Телеф. — Это уже почти армия, им нужна своя деревня, ведь прокормить такое количество народа непросто. И против таких больших банд отправляют солдат. Большинство разбойников снова превращаются в крестьян, когда их начинают разыскивать солдаты, а большой шайке такое не провернуть, крайне сложно — слишком многие знают, кто они и где обитают. Она либо разделяется на мелкие группы, либо вступает в бой.

Аристид обдумал сказанное и склонил голову:

— Разумно.

Действительно, разумно. Настолько разумно, что Соклей очень внимательно оглядел Телефа. Откуда у него такие знания о жизни разбойничьих шаек? Не состоял ли он в одной из них? А может, и не в одной? Соклей бы нисколько не удивился. Ему встречались трактаты о таких предметах как кулинария или постройка катапульт, но он никогда не слыхал о таком, где бы говорилось о том, как стать успешным разбойником. Но даже если бы подобная чудовищная книга и существовала, вряд ли Телеф умел читать.

Москхион, по всей видимости, думал о том же.

— Я бросил ремесло ловца губок, потому что работа гребца лучше. А ты что делал, прежде чем стал моряком, Телеф?

— Да так, всякое-разное, — Телеф не стал вдаваться в подробности.

Возвращаться в Сидон эллины решили более западным маршрутом. Они провели ночь в селении под названием Гамзо, таком маленьком, что там даже не было гостиницы. С разрешения местных жителей Соклей развел посреди рыночной площади костер, купил хлеба, масла, вина и, чувствуя себя расточительным, утку. Вместе с остальными он зажарил мясо на огне.

Дети, да и многие взрослые, вышли из домов поглядеть на родосцев. Как всегда, в Иудее, Соклей задался вопросом, видели ли они эллинов раньше. Он поднялся на ноги, поклонился на все стороны и сказал на арамейском:

— Мир всем вам.