Священная земля

К тому времени как встречные поравнялись с эллинами, те уже спрятались за камнями, достали из поклажи шлемы и нацепили на головы. Иудеи продолжили путь на юг, кое-кто чертил копьем по земле. Доспехов у них не было.

Один помахал эллинам:

— Мир вам!

Некоторые его приятели засмеялись, и Соклею не понравился лающий, издевательский смех. Он не ответил.

— Может, они решат, что мы крепкий орешек, и пойдут дальше, — сказал Москхион. — Ты говоришь, так обычно бывает.

— Надеюсь, — ответил Соклей, глядя на удаляющихся в направлении Гамзо иудеев. — И тем не менее, нам пока не следует выходить. Может, они попытаются вернуться и застать нас на открытом месте. — Он подумал о ястребе и о том, как быстро зверёк перестал биться в его когтях.

Аристид всматривался в щель между двумя большими камнями. Примерно через четверть часа он замер.

— Они идут!

— Вот чума! — воскликнул Соклей. Он проявил осторожность, но все же не верил, что иудеи вернутся и попытаются их ограбить. Но взглянув в южном направлении, он убедился, что Аристид прав. Иудеи неслись по полям к укрытию, где сидели родосцы.

— Стреляй в презренных катамитов! — крикнул Москхион.

Соклей наложил стрелу на тетиву и прицелился в ближайшего иудея. Тот пока не в зоне поражения, но скоро будет. Соклей оттянул тетиву до груди, а затем, в персидской манере, ещё дальше — до уха. Потенциальный грабитель бежал прямо на него, наверное, не замечая эллина среди камней.

Ну что же, — подумал Соклей, и выпустил стрелу. Тетива ударила его по запястью. Настоящие стрелки носили кожаную защиту, Соклей знал про защиту, но не обладал такой. И всё-таки он почувствовал себя настоящим стрелком, когда его стрела ударила иудея прямо в грудь.

Злодей пробежал ещё пару шагов, вцепившись в древко стрелы. Затем его ноги внезапно подогнулись и нападавший рухнул на землю. Остальные иудеи заорали от страха и неожиданности.

— Браво! Отличный выстрел! — закричали и родосцы, — давай ещё разок!

— Попробую, — Соклей снова натянул тетиву, — Набегающие враги и не пытались уворачиваться. Ещё легче было бы, только если бы они совсем остановились. Одним плавным движением он поднял лук, натянул тетиву и выпустил стрелу.

Второй иудей упал со стрелой в бедре и изверг ужасный вопль боли и ужаса. Соклей не думал, что рана смертельная, но раненый уже не боец, это точно. Чего ещё желать?

— Поубивай их всех! — вскричал Телеф.

— Делаю, что могу, — ответил Соклей. Он уже уменьшил соотношение с невыгодного два к одному, до три к двум. Но те иудеи, которых он ещё не подстрелил, опасно приблизились.

Он снова выстрелил, но на этот раз промахнулся, хотя должен был легко попасть. Следующую стрелу он схватил в отчаянной спешке. Времени оставалось только на один выстрел, а затем начнется рукопашная. Он выстрелил снова в того же бандита, и стрела попала тому чуть выше переносицы. Иудей упал, умерев ещё до того, как коснулся земли.

Уже никто не кричал. Выжившие иудеи карабкались к родосцам. Некоторые бросали камни, заставляя греков опустить головы пониже.

— Да будь они прокляты, — прорычал один из грабителей, — они уже слишком дорого нам обошлись.

— Мы должны отплатить! — сказал другой. — Давай же, будь смелей!

Они не могли знать, что Соклей понимает арамейский. Он не ответил на их приветствие. Пока это не имело значения, но могло пригодиться.

Камень ударился о скалу чуть выше его головы и, отскочив, ударил по затылку. Он вскрикнул и увидел, как иудей с мечом движется к нему. Яростное рычащее лицо.

А у Соклея только маленький нож на поясе. Он нагнулся и поднял один из тех камней, что грабитель бросил в него, и со всей силы метнул его в обратном направлении. Камень попал иудею в плечо, и тот грязно выругался. Соклею еле сдерживал дурацкий смех, рвущийся наружу, ругательство было тем же, что и несколько дней назад произнес по дороге Москхион. Родосец схватил ещё один камень, снова бросил в противника и попал по ребрам. После этого иудей решил, что ему хватит, развернулся и убежал прочь, прижимая руку к груди. Соклей надеялся, что ему удалось что-то сломать.

Он завертелся, пытаясь помочь товарищам. Москхион и Телеф бились изо всех сил, Аристида же не было видно среди скал, но времени искать его не было.

— Элелеу, элелеу! — закричал Соклей и бросился на пару иудеев, окружавших Телефа.

То ли крика, то ли звука шагов оказалось достаточно, чтобы напугать их. Они обратились в бегство, как и их компаньон мгновение назад.

— Не думал, что это обойдется нам так дорого, — прокричал один из них, убегая в даль.

— Кажется, мы прогневили единого бога, — отвечал ему подельник.

Соклей подумал, что ограбление путешественников, не причинивших тебе никакого вреда, вполне могло прогневить бога. Он и Телеф переключились на пару, от которой отбивался копьём Москхион. Внезапно эллинов стало больше, чем иудеев, и бандиты бежали. Один из них тоже громко жаловался, что бог их оставил. Соклей понимал, что он говорит, но знание арамейского не имело значения в драке.

Вот так и закончилась эта схватка.

— Аристид, — позвал Соклей.