Свитки. Современное прочтение знаковых текстов Библии

И простер царь к Есфири золотой скипетр; и поднялось Есфирь, и стола пред лицем царя, и сказало: если царю благоугодно, и если я нашло благоволение пред лицем его, и справедливо дело сие пред лицем царя, и нравлюсь я очам его, то пусть было бы написано, чтобы возвращены были письма по замыслу Амона, сына Амадафа, Вугеянина, писанные им об истреблении Иудеев во всех областях царя; ибо, как я могу видеть бедствие, которое постигнет народ мой, и как я могу видеть погибель родных моих? (Есф. 8: 4–6).

Простертый жезл царя, как мы помним из первых глав книги, означает дарование жизни и право голоса. Жизнь уже была обещана Есфири, поэтому здесь царь дает ей право высказать свою просьбу, не боясь прогневать его напоминанием о ранее данных обещаниях. Интересно, как Есфирь мотивирует супруга: и взывает о справедливости, к которой должен стремиться любой правитель, и не забывает о своей привлекательности — широкий арсенал средств для достижения цели.

Христианский толкователь IX века Рабан Мавр видит здесь параллель с отношениями Церкви и Христа: «Царь Небесный протягивает золотой скипетр к молящей царице, ибо Он обильно одаривает ее кротостью Своей милости. Она просит, чтобы старый указ бесчестнейшего Амана заменен был новым. Верно, таково стремление истинной царицы — чтобы всякое учение заблуждения, любые замыслы противников, которые древний враг приготавливает через своих служителей для уничтожения народа Божьего, были опровергнуты и расстроены спасительными письменами Евангелия» (Толкование на Книгу Есфири).

Исключительно интересный комментарий на слова Есфири как я могу видеть бедствие, которое постигнет народ мой предлагает рав Шломо Клугер (см. Маамар Эстер): странно было бы царице перед лицом мужа-царя настаивать на том, что она все еще видит себя лишь в иудейской идентичности. Наоборот, говоря о зле для ее народа, Есфирь имеет в виду, что не хочет, чтобы ее нынешний народ — персы и мидяне, к которым она теперь принадлежит через брак с Артаксерксом, — участвовали в таком зле и подвергали себя бедствию — возмездию Божию. О иудеях же она скажет ниже — и как я могу видеть погибель родных моих.

И сказал царь Артаксеркс царице Есфири и Мардохею Иудеянину: вот, я дом Амана отдал Есфири, и его самого повесили на дереве за то, что он налагал руку свою на Иудеев; напишите и вы об Иудеях, что вам угодно, от имени царя и скрепите царским перстнем, ибо письма, написанного от имени царя и скрепленного перстнем царским, нельзя изменить (Есф. 8: 7–8).

Любопытную деталь сообщает книга о персидском законотворчестве — по словам царя, изданный указ нельзя отменить, а можно лишь скорректировать, выпустив новый.

Указание на подобную практику мы видим в Книге пророка Даниила, где Дарий, при всей любви и почтении к своему сановнику Даниилу, не может отменить собственный указ и посылает Даниила в ров со львами (см. Дан. 6).