Свободная. Знакомство, свидания, секс и новая жизнь после развода

Я с благодарностью принимаю едва теплый кофе и говорю, что мне нужно домой, в ответ он предлагает, перед тем как уйду, заглянуть на бранч в его любимое заведение через дорогу. Подумав о чашке крепкого горячего кофе, соглашаюсь кивком головы. Кафе переполнено, поэтому мы устраиваемся у барной стойки. Признаюсь, что мне очень стыдно за сцену с его дочерью прошлой ночью, что ни одна девочка-подросток не хотела бы видеть, как голая женщина, с которой встречается ее отец, разгуливает ночью по квартире. Но он утверждает, что она меня не заметила, иначе бы уже устроила ему взбучку. Дочь пишет, что проголодалась, и он просит ее зайти за деньгами в кафе напротив дома. Прежде чем успеваю спрятаться в туалете, она уже стоит рядом с нами и тянет руку за двадцаткой. Я улыбаюсь со словами «доброе утро».

— Ты в порядке? — спрашивает она, не отводя от меня взгляда.

— Да, спасибо, все хорошо, — быстро говорю, пряча глаза.

— Это хорошо. Я не хотела торопить тебя в ванной вчера вечером. Просто услышала сильный грохот, а за ним последовала абсолютная тишина. Я уже было подумала, что внутри кто-то умер. И так обрадовалась, когда ты ответила на мой стук.

— Извини, если я тебя напугала. Я поскользнулась. Грохот мог показаться более драматичным, чем на самом деле, — объясняю спокойно. № 7 смотрит на меня озадаченно, но я сердито щурюсь. Я слишком устала и раздражена, чтобы сдерживать ярость. Пусть не жалуется, что после такой ночи попал под горячую руку. Через несколько минут, небрежно чмокнув его на прощание, я уже знаю: больше мы не увидимся.

Глава 34. Проехали

Несмотря на сломанное ребро, не хочу терять драгоценный субботний вечер. Мы с № 6 решаем посмотреть биографический фильм о Фредди Меркьюри, а потом можно пойти ко мне, если Алан пообещает держаться подальше от моей грудной клетки. Он охотно соглашается.

В кино он идет, набив карманы мандаринами, чем ужасно меня смешит. Он постоянно жует их, кожуру бросает в небольшие садовые участки, мимо которых мы проходим, утверждая, что в этом нет ничего плохого, ведь шкурки разлагаются. Но каждый раз я все равно беспокоюсь, в ужасе, оттого что он, оказывается, кидает мусор в кусты. Его очень волнует вопрос состояния окружающей среды, он разделяет для переработки даже крохотные кусочки фольги от шоколадных конфет. Во время фильма Алан держит руки у себя на коленях, иногда тянется к моим, но почти мгновенно отдергивает или кладет свою руку на мою, а затем снова на свои колени. Его прикосновения непродолжительны, но настолько нежны и продуманны, что каждое из них заставляет меня трепетать.

Вернувшись в мою квартиру, которую он любит называть «фор сизонс» по сравнению с его «дыриссон», он просит чистое полотенце и устраивает импровизированную массажную станцию на моей кровати. Достает из сумки флакончик кокосового масла и просит лечь, поясняя, что всего лишь хочет позаботиться обо мне. Я напоминаю о ребре, и он обещает быть нежным. В его действиях прослеживается последовательность, он следит за тем, чтобы не упустить ни одного места на моем теле, и одинаково бережно относится к обеим сторонам. Каждые несколько минут он спрашивает, нравится ли мне. Я отвечаю, что единственным улучшением было бы, если бы он перестал разговаривать, чтобы сосредоточиться на деле. Однажды во время массажа в спа-салоне, где я была с Джессикой, массажистка заставила меня открыть глаза, чтобы взглянуть на фотографию, которую она всюду носила с собой. Уверяла, что ее запечатлели в тот момент, когда ей явилась Дева Мария. С тех пор я считаю, что главное в массаже — тишина.

— Мне не нужны плохие отзывы в интернете. Если предложу тебе счастливый конец, повлияет ли это на мою оценку?

— Все зависит от того, насколько счастливым он будет. А теперь ш-ш-ш, — прошу, снова смыкая веки.

Добравшись до пальцев ступни, его руки снова поднимаются по моим ногам, медленно, подразнивая, он массирует внутреннюю поверхность бедер и наконец вводит палец внутрь. Он остается там, пока я не переворачиваюсь на спину, задыхаясь от боли в ребре, но совсем не думая о ней.

Он поглаживает меня эрегированном членом, входит, но резко вытаскивает и просит подождать, пока достанет презерватив; его член, теплый и твердый, все еще прижимается ко мне.

— Пожалуйста, давай без презерватива, мне хочется почувствовать тебя внутри, — умоляю.

Он замирает и пристально смотрит на меня.

— Обещаешь предохраняться с остальными партнерами? — спрашивает он.

— Обещаю! С другими — только с презервативом, — говорю. — Пожалуйста.