Сын менестреля

Толиан вынул кинжал, висевший у него на поясе в ножнах, и направился к Киалану.

Киалан попробовал попятиться, но два солдата удержали его на месте.

– Ладно, – поспешно сказал он, – я напишу письмо, если ты хочешь.

Морил нисколько его за это не осудил.

Однако Толиан словно не услышал Киалана. Его бесстрастный взгляд не изменился. Лица солдат стали напряженными. «Да граф ведь только и ждал предлога, чтобы изувечить Киалана!» – с ужасом понял Морил. Он сжал квиддеру, пытаясь спешно что-нибудь придумать. Киалан, напуганный куда сильнее, попытался отодвинуть голову от приближающегося кинжала.

– Я же сказал: держите его! – рявкнул Толиан.

Один из солдат сгреб Киалана за волосы. Брид, не думая, что делает, ринулась вперед, в надежде перехватить руку Толиана. Она добежала только до первого из солдат, который резко ее оттолкнул. Брид отлетела назад и наткнулась на Морила, у него дернулась правая рука, державшая квиддеру, и он невольно извлек из инструмента долгий вибрирующий звук самой низкой струны.

Странное жужжащее отупение наполнило воздух. Оно словно въедалось в мозг. Морил не мог ничего делать, он и думать-то едва мог. Шум так давил на голову, что мальчик упал на колени. Все вокруг стало серым и пульсирующим, расплывчатым и неясным, и это ощущение все длилось и длилось. Кажется, он видел, как Толиан недоуменно осмотрелся, замер на месте и медленно вернул кинжал в ножны, а Киалан и солдаты затрясли головами, словно их огрели по голове. Брид прижала ладони к глазам. От их движений Морила тошнило. Он стоял на коленях, опустив голову и глядя на колеблющуюся землю, – и ему казалось, что он вот-вот умрет.

Брид встала на колени рядом с ним:

– Морил, что с тобой? Это была квиддера, да?

Морил покачал гудящей головой. Ох, только бы сестра помолчала…

Все, кроме него, похоже, уже пришли в себя, разве что Толиан имел какой-то озадаченный вид, словно забыл слово, которое вертелось у него на языке.

– Пока свяжите его, – приказал он солдатам довольно раздраженно. – Пусть кто-нибудь принесет веревку.

– Ты заставил Толиана забыть! – прошептала Брид. – Сосредоточься, Морил! Может быть, у тебя это получится снова.

Но Морил не мог сосредоточиться. Он так побледнел, что Брид встревожилась. И она стала его ругать резким шепотом, от которого отупевшая голова Морила заболела еще сильнее. А потом Брид вдруг вскочила на ноги и бросилась прочь от него.

– Не смейте! – закричала она. – Это жестоко!

Это помогло Морилу прийти в себя. Он поднял голову и увидел, что Киалану завели руки за спину, привязав его к одному из шестов, на которых была натянута большая палатка. Причиной возмущения Брид было то, что Толиан, не удовлетворившись тем, что его пленника просто связали, надел на руки Киалану петлю и теперь тянул его связанные руки вверх. Ощущение, наверное, было такое, словно ему одновременно выкручивают обе руки. Морил увидел, что Киалану мучительно больно.

Толиан закрепил веревку и повернулся к Брид.

– Не сметь? – переспросил он. – Иди к своему брату.

Брид не послушалась. Толиан двинулся на нее, и его странные глаза были все такими же пустыми.

– Ты намерена слушаться?

Брид испугалась достаточно сильно, чтобы повернуться и броситься обратно к Морилу. На бегу она одними губами сказала:

– Сделай же что-нибудь!

Толиан двинулся прочь в сопровождении нескольких командиров, которые держались рядом, желая о чем-то с ним говорить.

– Эти двое не должны двигаться с места, – бросил он через плечо солдатам, оставшимся вокруг Киалана.

– Морил! – прошептала Брид. – Квиддера. Заставь ее распустить веревку.

Если бы он мог! Он был совершенно уверен: квиддера способна освободить Киалана, но как это сделать? Осфамерон заставлял ее двигать горы! Но Морил совершенно не представлял себе, с чего начать, – и очень боялся сделать ошибку и снова вызвать у себя в голове это жуткое жужжание. Киалан кинул ему ободряющий взгляд, хотя и скалил зубы от боли. Морил видел, как он пытается найти более удобное положение, хотя такого просто не существовало. А Толиан ведь может оставить его привязанным на много часов. Надо хотя бы попробовать его освободить…

Вспомнив, как квиддера словно играет его мысли, Морил попытался вообразить, как петля на руках Киалана тянет и выворачивает его в эту неестественную позу. Это было ужасно. У него заболели руки и вспотел лоб. Он с яростью подумал: «Это должно прекратиться!» – и осторожно прикоснулся к провисшей струне.

Она зазвенела, словно нежный, басовитый колокол. Морил приготовился снова услышать жужжание, но его не было. Звук подействовал только на одного Киалана, но совершенно не так, как рассчитывал Морил. Он увидел, что Киалан вдруг уронил голову и обмяк. Колени у него подогнулись, и стало видно, что его удерживают только веревки. Перепугавшись, Морил прижал ладонь к струне, заставив ее замолчать.

Брид повернулась к Морилу. По щекам у нее потекли слезы.

– Дурак несчастный! Ты его убил!

– Заткнись! – прошептал Морил, встревоженно глядя на Киалана и стоявших рядом с ним солдат. – Иначе они поймут. Посмотри. Он дышит. Он просто потерял сознание.