Тайна привратников

У меня перехватило дыхание, я не могла произнести ни слова. Консультантка нервно сглотнула, глядя на экран, написала на листке координаты и протянула профессору.

– Вот в том ряду, примерно через пятнадцать стеллажей. – Она показала налево, в дальний угол комнаты.

– Премного благодарна, – отрывисто промолвила профессор.

Мы двинулись через огромный зал. Звуки шагов тонули в мягких толстых коврах.

Я шла за профессором, София – за мной. Я чувствовала себя совсем как узник между двумя охранниками. Меня трясло от мысли, что я вот-вот получу доступ к делам, над которыми мама работала перед смертью. Найдутся ли там сведения о её гибели? Я до сих пор не была уверена, знает ли профессор, что именно произошло, но спросить её об этом напрямую не отважилась. В ушах гулко стучала кровь. Секунд через тридцать я осознала, что уже не слышу деловитого звука компьютерных клавиш за спиной.

Профессор Д’Оливейра бросила лишь один взгляд на вручённый ей листок, и вскоре мы уже стояли перед высоким застеклённым шкафом. Выбрав на своей связке очередной ключик – совсем крохотный, она отперла шкаф и принялась перебирать папки внутри.

Сердце у меня билось часто-часто. Подпись на ящичке гласила: «Выведено из обращения» – относилось ли это к делам или к агентам? Если речь шла всё-таки о людях, то это звучало слишком цинично. Пока профессор перебирала папки, я успевала читать на некоторых из них ярлычки – на каждом всего-навсего по одному имени. Некоторые папки толщиной могли сравниться с учебником по биологии, другие были совсем тонкими и вряд ли содержали больше одного-двух листов.

Наконец пальцы профессора остановились на папке с надписью «Клара Фрикс». Мамино имя. Сердце застучало ещё быстрее. Меня бросило в дрожь. А ведь мне сейчас не грозила никакая опасность, я не убегала от погони в тоннелях, к моему виску не был приставлен пистолет – и всё-таки мне давно не было так страшно, как сейчас. Пожалуй, с того дня, как я потеряла маму и вдруг осознала, что мы с папой остались в огромном мире одни-одинёшеньки.

Вытянув папку, профессор повернулась ко мне.

– Готова?

– Да… – неуверенно откликнулась я.

– Точно-точно? – тихо спросила она, кладя руку мне на плечо.

София отвернулась, отошла к стеллажам и замерла там, как часовой.

– Да, – повторила я уже твёрже. – Уверена. Я долго этого ждала. Мы с папой заслужили право знать правду.

Профессор улыбнулась.

– Ты очень похожа на свою мать. – Она снова стала серьёзной. – Но не забывай про данное тобой слово, ты должна сохранить всё в тайне. Мы обсудим, чем именно ты можешь поделиться с отцом. – И профессор вручила мне толстую папку.

Я положила её на каталожный шкафчик, поглубже вдохнула и открыла на первой странице.

Страница оказалась пустой. Наверное, это что-то вроде внутренней обложки. Я перевернула её. Следующий лист тоже был пуст. Я перевернула и его. И следующий, и следующий, и следующий…

Все оказались пусты.

Я растерянно обернулась к профессору:

– Что это зн…

Закончить фразу я не смогла.

Профессор лишь покачала головой:

– Нет, не может быть!

На лице её читалась паника.

София стремительно подошла к нам.

– Что? Что такое? – отрывисто спросила она.

Я наскоро пролистала страницы в маминой папке, демонстрируя Софии, в чём дело.

– Записи, – проговорила профессор. – Все записи стёрты. Страницы пусты.

– Наверное, это какая-то ошибка, – сказала София.

В моей груди зародился крик – начало истошного визга, рвущегося наружу, стремящегося разбить тишину этой жуткой комнаты.

Меня вдруг осенило – и я уцепилась за свою догадку, как утопающий за соломинку.

– Это же всё ещё испытание, да? Это новое задание? Дайте подумать…

Сквозь слёзы я разглядывала листы из папки – поднесла на просвет, понюхала. Только бы разобраться… я должна, должна разобраться…

– Агата, нет. Детка, это не испытание. – Профессор взяла меня за руки и забрала у меня папку. – Не Испытание, – повторила она.

Я встретилась с ней глазами. Она явно испытывала страх – такой я её ещё не видела. Уж кто-кто, а профессор Д’Оливейра всегда казалась мне воплощением уравновешенности и спокойствия!

Моё волнение достигло нового уровня.

– Но если это не часть испытания, тогда что?

Профессор обвела взглядом комнату, точно ища подсказки.

– Честное слово, не знаю… Кто-то уничтожил все записи.

– Невозможно, – возразила София. – Получить доступ к этой информации можно только после проверки на самом высшем уровне.

Я обратила внимание, что она оставалась спокойной и отстранённо-холодной. Может, она вообще не испытывает эмоций? Может, она новая разновидность современных роботов?

– И всё же их нет, – отрезала профессор, бросив на Софию свирепый взгляд.

– Но у вас же есть копии? – спросила я. Ноги у меня подкашивались, мне казалось, я вот-вот лишусь чувств. Я присела на стул возле ящика.

Профессор покачала головой.

– Мы не держим никаких копий подобных записей – это секретные материалы. Потому всё находится под строжайшей охраной. Мне, конечно, известны некоторые детали из этих документов. Я даже сама вносила сюда некоторые пометки…