Тайная поклонница

– Вот как. Уже начинаешь с чистого листа, – тихо сказал он. В глазах Джулиана мелькнул юмор – и что-то еще. Что-то, из-за чего его веки отяжелели, а внимание переключилось на ее губы. Ямочку на горле. Грудь. Обычно это ее обижало. За исключением тех случаев, когда именно этот, очень собранный мужчина смотрел на нее неподобающим образом, как будто ничего не смог бы поделать даже ради спасения собственной жизни. В этом случае она совершенно не чувствовала себя оскорбленной.

Если она наклонится на несколько дюймов влево, они бы… Могли бы? Поцеловаться?

Разве они не собирались поцеловаться, когда их прервали? Или ей это показалось?

Несмотря на печальное отсутствие партнеров для поцелуев на протяжении всей жизни, Хэлли могла сказать, что он обдумывал это. Очень. Пристально. Они перестали притворяться, что собирают виноград, и он облизнул губы. Черт возьми. Это просто бредовый сон, верно?

У нее в голове было столько фильмов с этим мужчиной в главной роли!

– Если я о чем и сожалею, то о том, что собственноручно не участвовал в изготовлении вина на этом винограднике… – Он наклонился, глубоко и тяжело дыша ей в волосы. – Поэтому я не смогу видеть, как ты пьешь бокал вина «Вос», и знать, что у тебя на языке – результат моих усилий.

О господи. О господи. Каждый дюйм ее кожи покрылся мурашками, кровь стала горячей и густой. Определенно, это не сон. Она не могла придумать ни единой фразы, чтобы спасти свою жизнь.

– Я имею в виду… – Ее голос дрогнул. – Мы могли бы притвориться.

– Как друзья, верно, Хэлли? – Его губы коснулись ее уха. – Это ты мне предлагаешь?

– Да. Технически.

– Подруга, которую я по ночам представляю в лифчике в горошек. Такая подруга?

Вау. Новое любимое нижнее белье.

Сосредоточься. Не поддавайся на уговоры. Была причина, по которой она предложила ему дружбу, верно? Да.

– Тебе нужны контроль и пунктуальность.

Его зубы сомкнулись на ее ухе, слегка прикусили и лизнули это место, заставив ее застонать, а пальцы так и чесались потереть через футболку чувствительные соски.

– А я – воплощение беспорядка.

– О, я об этом прекрасно осведомлен. Но хотел бы я об этом помнить, когда смотрю на тебя.

В ушах у Хэлли эхом отдавались удары собственного бешено колотящегося сердца. Что еще ей сделать, кроме как поцеловать этого мужчину, который оказался таким одинаково невероятным и в прошлом, и в настоящем? Что?

Она слегка повернула голову влево, и его губы скользнули по ее щеке. Вот оно. Окончательно. Она собиралась поцеловать Джулиана Воса, и он был даже лучше, чем она помнила. Но в этой обстановке было что-то, что сильно врезалось в ее память. В последний раз они едва не поцеловались прямо здесь, на этом самом винограднике – и этот момент разрушил ее навсегда. А он даже не вспомнил об этом. До сих пор.

Неужели у нее не осталось гордости, и она не откажет ему после того, как он без слов намекнул, что ее так просто забыть? Да. Не осталось. Не говоря уже о том, что… она немного пошатнулась от своего путешествия по пути самопознания. Ее охватила растерянность. Достаточно сильная, чтобы следовать своему характеру и сделать то, о чем она, возможно, пожалеет. Например, поддаться влечению к Джулиану, в то время как разочарование из-за отсутствия у него памяти все еще остро колет под кожей. Осознав причины своего недавнего поведения, она слишком хорошо понимала эти недостатки, чтобы потакать им сейчас. Если бы он просто вспомнил ее, возможно, она смогла бы оправдать поворот головы и этот последний дюйм.

И встретить его приоткрытые губы своими.

Он смотрел на нее с почти пугающим, невозможным вожделением, но она так и не получила такого нужного ей узнавания. Более того… она не знала, хочет ли она стать воплощенным беспорядком для этого мужчины. Любые отношения с ней не принесут ему добра, верно? Даже чисто физические. Хочет ли она причинить ему вред?

– Я лучше пойду, – сказала она, с каждой секундой все больше сомневаясь в своем решении, особенно когда он впился пальцами левой руки в землю. Как будто сдерживаясь, чтобы не потянуться к ней. – До встречи, Джулиан.

– Да, – прохрипел он, заметно встряхиваясь. – Спасибо, что помогла.

– Не за что. – Хэлли начала пробираться вдоль ряда, но заколебалась, оглянувшись и обнаружив, что профессор наблюдает за ней из-под нахмуренных бровей. Последнее, чего она хотела, – это уйти и оставить неловкое или гнетущее впечатление, когда разговор с ним открыл что-то важное. Когда он так многим с ней поделился.

– Эй, Джулиан!

– Да?

Она немного поколебалась, прежде чем выпалить:

– У Авраама Линкольна была нервозность. У него в роду были панические атаки.

Выражение его лица не изменилось, и она слегка сдвинулась с места.

– Откуда ты знаешь?

– «Своя игра»! – ухмыльнулась она.

Он коротко рассмеялся. Второй раз за день. Она прижала этот смех к груди, как уютный свитер, отчасти жалея, что не отбросила гордость и в конце концов не поцеловала его. Что она собирается делать со своими чувствами к этому мужчине?

– Что смотришь? – поинтересовался он.