Тайная поклонница

Джулиан не мог разжать челюсти, чтобы ответить. Он мог видеть только образы той ночи. Ночное небо озарилось, как во время апокалипсиса, подвергая людей, которых он любил, опасности. Людей, которых он должен был защитить. Иглы впились в его грудь. Пальцы сжались в кулаки и остались в таком положении. Застряли. И все смотрели, как он разваливается на части.

И после – это медленное скольжение в небытие, от которого он не мог освободиться, сколько ни приказывал себе сосредоточиться, взять себя в руки. Нет, вместо этого он погрузился во тьму. Оставил остальных разбираться в беспорядке, пока сам справлялся со своими психическими последствиями.

– Это моя вина, – тихо сказала Натали.

Это вырвало Джулиана из тумана дискомфорта, его внимание метнулось вправо.

– О чем ты говоришь?

Даже в приглушенном свете он мог видеть красные пятна на ее лице.

– Если бы тебе не пришлось меня спасать, если бы я не заставила тебя пройти через это, ты бы не растерялся. Мне не следовало заходить в сарай. Огонь двигался слишком быстро…

– Натали. Не будь смешной. – Осознав, насколько резко это прозвучало, он смягчил тон. – Ты не сделала ничего плохого. Ты ни в чем не виновата.

Она издала какой-то звук и отвернулась.

– Ты мог бы одурачить меня. Я имею в виду, мы с самого начала не были семейством Таннеров[27], но с тех пор мы вообще почти не разговаривали.

– Я беру на себя ответственность за это. Я должен был лучше относиться к… присутствию в твоей жизни. Очевидно, ты немного нуждалась в…

Натали резко остановилась, в ее глазах появился блеск, который он мог истолковать только как опасный.

– Немного нуждалась в чем? В руководстве? В совете?

– Я имел в виду поддержку.

Напряжение покинуло его сестру, но выражение лица оставалось подозрительным. Она открыла рот и снова закрыла его. Повернулась и посмотрела на виноградник.

– Хорошо, раз ты так глубоко обеспокоен, Джулиан. Я… – Уголки ее рта дернулись вниз. – Я сделала ставку на инвестиции, и она провалилась. Большую ставку. Примерно… – Ее тон стал прерывистым. – Около миллиарда долларов. Меня попросили – на самом деле заставили – уволиться из фирмы. И мой жених… бывший жених разорвал нашу помолвку, чтобы сохранить лицо. – Комок дернулся вверх-вниз по ее горлу. – Моррисон Тэлбот Третий был слишком унижен, чтобы связываться со мной. И, конечно, поскольку мне больше не платят, я съехала с квартиры. – Она развела руками. – И вот я здесь. Полупьяная, несущая чушь о блондинах и пишущая любовные письма собственному брату. Вау, действительно звучит не очень здорово.

Джулиан не смог скрыть своего потрясения. Она просто спокойно жила с этим грузом с момента прибытия на остров Святой Елены? Он понятия не имел, с чего начать. Утешать ее? Ему действительно следовало уточнить свою цель, прежде чем начинать задавать ей вопросы.

– Твоего бывшего жениха зовут Моррисон Тэлбот Третий, и ты считаешь блондинов несимпатичными?

Натали долго тупо смотрела на него, но Джулиану потребовалась всего половина одного из этих мгновений, чтобы понять, что он в этом не силен. По крайней мере, до тех пор, пока его сестра не расхохоталась. Этот громкий звук разнесся по всему винограднику и еще немного ослабил внутри него что-то неуловимое. Он начал думать, что, может быть – может быть – присоединится к ее смеху, но новый голос резко прорезал вечер и оборвал смех.

– У меня было ощущение, что ты не просто приехала погостить, – сказала мать, спускаясь по ступенькам крыльца главного дома. Черты ее лица были подсвечены мерцающими фонарями, висевшими по обе стороны входной двери, и в основном скрыты, но Джулиан мог поклясться, что вспышка боли промелькнула на лице матери, прежде чем она спрятала ее под маской безразличия. – Что ж, – она провела рукой по петле своего шелкового шарфа. – И сколько же ты собиралась ждать, прежде чем попросить денег?

Сестра резко выпрямилась. Джулиан ждал, что она откажется, скажет, что не стала бы просить денег – хотя бы из гордости, – но она этого не сделала. Наконец она посмотрела матери прямо в глаза и сделала большой глоток из своей фляжки.

– Прелестно, – пробормотала Коринн.

От Джулиана не ускользнуло, что они стояли на том же месте – или, во всяком случае, близко к нему, – где семье Вос сообщили, что огонь распространяется быстрее, чем предполагалось первоначально. Конечно, с ними не было одного человека. Его отец был в Европе, участвовал в гонках на автомобилях Формулы-1. Но они были здесь. У них были проблемы, которые нужно было решать. Он что, позволит отсутствующему диктовать, как и когда это должно быть сделано?

Нет, Джулиан так не думал. Что дали четыре года молчания, кроме того, что они трое страдали в одиночестве, упрямо отказываясь обращаться друг к другу за поддержкой или решениями?

– Коринн. – Он кашлянул в кулак. – Мама. Натали не единственная, кто что-то скрывает.

– О чем ты говоришь? – быстро огрызнулась Коринн.

Слишком быстро.

Он заметил в ее глазах панику и смягчил тон.