Тайная поклонница

Хэлли медленно приблизилась к нему, первые лучи заката сплели на макушке белокурой головы нимб. Пока он рассказывал, она сняла туфли, и теперь ее пальцы с разноцветными ноготками утопали в траве. Красный, зеленый, розовый. Он мог представить, как она сидит на полу в гостиной, пытаясь выбрать оттенок, сдается и решает, что радуга подарит ей лучшее из всех миров. С каких пор такая неопределенность начала казаться ему чрезвычайно очаровательной?

Прежнего загадочного выражения в ее глазах больше не было, и он хотел вернуть его, хотел, чтобы она снова его обожала. Как он мог желать чего-то, что, очевидно, вообразил?

– Спасибо, что сделал это, – сказала она. Мягкий голос смешивался со стрекотом сверчков, со стороны винной палатки все еще доносилась музыка. – Ты был великолепен. Думаю, мне не стоит удивляться. Говорят, детей привлекает искренность. Ты действительно уловил подлинную атмосферу, назвав их отвратительными и все такое.

– Да. – Вдалеке он услышал, как малыш, который лизал траву, пересказывает родителям «Назад в будущее», и в его груди раздался странный стук. – Так всегда говорят, а я никогда в это не верил. Но ты заметила, что дети были еще и довольно милыми?

Она сжала губы, явно подавляя смех.

– Да, заметила. Как думаешь, почему мне пришлось улещивать их шоколадом? Мне нужно было им понравиться.

– Теперь понимаю, – признался он.

Следующие несколько мгновений Хэлли провела, уставившись себе под ноги. Почему? Ему пришлось засунуть обе руки в карманы, чтобы не приподнять ее подбородок. Оуэн тоже наблюдал за ними из тени палатки. Господи, неужели Джулиан настолько эгоистичен, что мешает ее возможным отношениям с садовником, в то время как сам не в состоянии ей их предложить? Нет.

– Да, – возразил он себе. Вслух.

Хэлли подняла голову. Вот. Вот ее прекрасные глаза.

– Что – да?

Его пульс участился, он покачал головой.

– Ничего.

– Ты случайно ничего не знаешь о тех рекламных буклетах для «Закупоренного», которые все держали в руках? – прищурившись, промурлыкала Хэлли.

Он сохранил нейтральное выражение лица. Если он сообщит ей об их происхождении, ему, вероятно, придется рассказать ей и о новом тенте, который он заказал для «Закупоренного». И не нужно ему говорить, что он переборщил. Он и так в курсе. И хотя отношения с Лорной могли бы помочь винограднику, истинная причина, по которой он вмешался, стояла прямо перед ним, с этой идеальной маленькой складочкой, проходящей по центру нижней губы. И с ямочкой на щечке.

– Рекламные буклеты для «Закупоренного»? Не обратил внимания.

– Действительно. – Она скрестила руки, привлекая его внимание к груди, и, Боже Всемогущий, то, как материал ее блузки обтягивал эти изгибы, не даст ему уснуть этой ночью. Он уже мысленно открывал бутылочку со смазкой, прижимался открытым ртом к подушке и представлял ее под собой, обнаженную, с ногами, закинутыми ему на плечи. – Странно. Интересно, откуда они взялись?

Если бы Джулиан сказал ей, может быть, она бы его поцеловала. Или даже пошла бы с ним к нему домой. И, черт возьми, это было заманчиво. Но обманывать ее? Да, он хотел сделать ее счастливой. Да, он хотел выпотрошить все, что заставляло ее волноваться, и создать на ее лице вечную улыбку Хэлли. Однако каждый раз, когда он позволял себе предаваться Хэлли, это неконтролируемое чувство угрожало опрокинуть его. Он не знал, как позволить себе… отпустить все вот так. Это его нервировало. И в конечном счете он задел ее чувства – а это было полной противоположностью тому, чего он хотел.

Они были скроены из разных материалов. Он жаждал порядка, а она была воплощенным столпотворением. И все же, почему ему было так трудно об этом помнить? Может быть, потому, что на него смотрят эти серые глаза, мягкое округлое лицо освещено закатом, а ее губы так чертовски близко, что он чувствует их вкус.

– Я вспоминал о тебе сегодня вечером, – непроизвольно выпалил он, отвлекшись на ее ямочку. – Ты была права насчет того, что сказать Натали.

– Права? – Она посмотрела ему в глаза. – Вы поговорили по душам?

– В некотором роде, я полагаю. Версия Вос. – Нельзя было отрицать, как приятно было вот так разговаривать с Хэлли. Только они вдвоем. На протяжении всей своей жизни он встречал женщин, которые были логичными, лаконичными и упорядоченными. Как он. Разве не проще было бы довериться кому-то, кто действует таким же образом? – Мы… я думаю, можно сказать, что мы сблизились.

– Джулиан, это потрясающе, – прошептала она. – Как?

Хэлли хотела, чтобы ее поцеловали. Она стояла слишком близко, чтобы он мог сделать какой-либо другой вывод. И когда она прикусила эту полную, в складочках нижнюю губу и опустила взгляд на его губы, ему пришлось подавить стон. Твою ж мать. Остановиться было невозможно. Два дня без ее вкуса – все равно что умереть с голоду.

– Она помогла мне с письмом, которое я собирался написать, – пробормотал он, опустив голову…

Хэлли выпрямилась.

– Ой. – Она моргнула, глядя на свои руки. – Натали помогла тебе написать письмо?