Талтос

— Да, оригинал и ксерокс. Здесь все продублировано. Оригинал и ксерокс. В маленьких одинаковых папках. Повсюду имя Майкла Карри обведено кружком, все правильно, а еще здесь есть материал о Джулиене, переспавшем с какой-то ирландской девушкой, и эта девушка отдала свою малышку в приют Святой Маргариты, затем перешедший к сестрам милосердия, к сестре Бриджет-Мэри, а малышка-девочка, та, которая была отдана в приют, вышла замуж за пожарника по фамилии Карри и родила ему сына, и нарекли его Майкл! Прямо здесь!

Мона смеялась и смеялась.

— Дядя Джулиен был настоящим львом, — сказала она. — Ты знаешь, что делает матерый лев-самец, когда он вступает в новый прайд? Он убивает всех молодых самцов. Самок сразу охватывает любовный пыл, и он покрывает всех молодых львиц. Так передаются гены. Дядя Джулиен знал. Он просто улучшал популяцию.

— Ах да, я слышала, что он был весьма разборчив насчет того, кто должен выжить. Бабушка говорила мне, будто он застрелил нашего прапрадедушку.

— Я не уверена в том, что здесь прозвучало правильное число этих «пра». Что еще говорится в этих бумагах?

— Ладно, малышка, сказать по правде, я не смогла бы разобраться в этом, если бы кто-то не сделал нужные пометки. Чего только здесь нет! Ты знаешь, на что это похоже? Это похоже на каракули, которые люди пишут под кайфом и надеются, что они будут такими же и на следующий день. А потом смотрят на бумагу и видят, что изобразили крошечные зубчатые линии, почти не отличимые от прямых, — ты понимаешь? Похожие на электрокардиограммы!

— Только не рассказывай мне, что ты была медицинской сестрой!

— Да, некоторое время, но это было в той сумасшедшей коммуне, когда они заставляли нас делать клизмы каждый день, чтобы избавиться от нечистот в наших организмах.

Мона начала хохотать снова, правда несколько сонно.

— Я не думаю, что даже коммуне Двенадцати Апостолов удалось бы заставить меня проделывать это каждый день.

Этот канделябр оказался чертовски эффектным. То обстоятельство, что она прожила так долго и никогда до сих пор не ложилась на пол и не рассматривала эти вещи под таким ракурсом, было совершенно непростительно. Псалом все продолжался, только на сей раз — чудо из чудес — его играли на каком-то инструменте, возможно похожем на арфу, и каждый звук сливался со следующим. Она почти не ощущала под собой пола, когда сосредоточивала все внимание на музыке и свете, льющемся сверху.

— Ты не осталась в этой общине, правда? — спросила она сонным голосом. — Это было бы просто ужасно.

— Разумеется, не осталась. Заставила мать забрать меня оттуда. Я сказала: «Послушай-ка, ты уйдешь со мной или я удеру оттуда сама». И так как мне было в то время около двенадцати лет, она не могла допустить, чтобы такое случилось. Смотри-ка, вот опять Майкл Карри. Он обвел кружком его имя.

— Это сделал Лэшер? Или Райен?

— Ты меня достала. Это ведь ксерокс; я не могу сказать, кто именно. Должно быть, Райен, и еще есть что-то подчеркнутое, похоже: «маега». Ну, ты понимаешь? Это может означать «маг».

— Ты права, — сказала Мона. — Это на старом английском. Одно время я находила производные от каждого слова, относящегося к ведьмам и колдовству.

— Да? Я тоже интересовалась этим. «Маг» — ты права. Или это означает — только не подсказывай мне! — это означает кого-то, кто всегда знал и знает правду, правильно?

— И подумать только! Дядя Джулиен хотел, чтобы я это сделала — вот в чем загадка. Но призрак знает свое дело, а дядя Джулиен, быть может, нет. Мертвые не могут знать всего. Злые люди знают все — независимо от того, живые они или мертвые, — или, по крайней мере, знают достаточно, чтобы запутать нас в такую паутину, из которой нам уже не выбраться. Но Джулиен понятия не имел, что Майкл его потомок. Я в этом уверена. Он бы не повелел мне прийти.

— Прийти куда, Мона?

— В этот дом в ночь празднования Марди-Гра, лечь с Майклом, чтобы сделать эту малышку, которую только мы с Майклом могли сделать. Хотя… наверное, ты тоже могла сделать ее с Майклом, так как ты тоже способна ощущать запах, исходящий из этих коробок, — запах его самого?

— Да, может быть, я смогла бы, Мона. Разве кому-то дано знать?

— Правильно, радость жизни, никогда не знаешь. Но я поймала его первой. Я застала Майкла, когда дверь была открыта, перед тем как Роуан пришла домой. Просто проползла через щель — и бац! Ах, моя малышка, эта замечательная малышка!

Мона повернулась и подняла голову, положив подбородок на руки, а локтями опершись в ковер.

— Мэри-Джейн, ты должна знать все.

— Да, я хочу, — ответила Мэри-Джейн. — Я хочу. Я, если можно так выразиться, беспокоюсь о тебе.

— Обо мне? Можешь не беспокоиться. Я чувствую себя лучше некуда. Мне хочется выпить немного молока, но во всем остальном.… В общем, все прекрасно. Смотри, я все еще могу лежать на животе. Ну, в действительности это не совсем так. — Она села. — Это не так уж удобно, но придется временно перестать спать на животе.