Талтос

— Ох, тогда все великолепно, — сказала Мона. — Даже теперь, когда она умерла, никто не будет обращать внимания на то, что она говорит. Она явилась к тебе во сне, и ты тоже не обращай на это внимания.

Эти слова озадачили его, но лишь слегка Он не счел их обидными, насколько ей показалось. Когда он посмотрел на нее, взгляд был отстраненный и совершенно спокойный.

— Это был сон, хороший сон. Мы были вместе.

— Как она выглядела?

С ним явно творилось что-то неладное

«Я одинока, — подумала она. Эрон убит. Беа требует нашего сочувствия; Роуан и Майкл пока не звонили, все мы напуганы. И теперь еще Райен, похоже, спятил, но, может быть, все это к лучшему».

— Как Гиффорд выглядела? — спросила она снова

— Красивая как всегда. По мне, она всегда выглядела прекрасно, знаешь ли, было ли ей двадцать пять, или тридцать пять, или пятнадцать. Она была моя Гиффорд.

— А что она делала?

— Почему тебя это интересует?

— Я верю в сновидения, Райен, пожалуйста, расскажи мне. Вспомни. Чем занималась Гиффорд?

Он пожал плечами, затем слегка улыбнулся.

— Она копала маленькую ямку в земле. Думаю, для посадки дерева. Я верю, что это был дуб Дейрдре. Да, именно там, и вокруг нее было насыпано много земли.

Мгновение Мона ничего не отвечала. Она была настолько потрясена, что не могла довериться своему голосу.

Он снова погрузился в собственные мысли, глядя в окно, будто забыл, о чем они только что говорили.

Она почувствовала головную боль, очень острую, в обоих висках; быть может, ее просто укачало в машине. Такое случается с беременными, даже если ребенок развивается вполне нормально.

— Дядя Райен, я не смогу пойти на похороны Эрона, — неожиданно сказала она. — Меня тошнит в машине. Я бы хотела присутствовать там, но не могу. Я должна вернуться домой. Я понимаю, что это звучит глупо и эгоистично, но…

— Позволь мне отвести тебя до самого дома, — галантно предложил он. Он потянулся вперед и нажал на кнопку внутренней связи. — Клем, отвези Мону на Первую улицу. — Он отключил интерком. — Ведь ты имела в виду дом на Первой улице, не так ли?

— Да, именно его, — ответила Мона

Она обещала Роуан и Майклу, что переберется туда незамедлительно, и теперь исполняла обещание. Кроме того, там она себя чувствовала более дома, чем на Амелия-стрит, особенно когда не стало матери, а отец теперь напивался до бесчувственного состояния, лишь иногда вставая по ночам в поисках бутылки, сигарет или своей умершей жены.

— Я хочу позвонить Шелби, чтобы она осталась с тобой, — сказал Райен. — Если я не понадоблюсь Беатрис, то и сам буду рядом.

Он был весьма обеспокоен. Беременность Моны, разумеется, стала для него совершенно новой заботой. Он определенно души в ней не чаял, как это было с тех пор, когда она была совсем маленькой и Гиффорд одевала ее в кружева с лентами. Она должна была понимать, как он отреагирует. Он любил малышей. Он любил детей. Все они любили его тоже.

«А я больше не дитя для них, вовсе нет».

— Нет, мне не нужна Шелби, — возразила она. — Я хочу сказать, что мне хочется побыть в одиночестве. Там, наверху, только с Эухенией. Со мной все будет в порядке. Я, наверно, посплю. В этой комнате наверху спать так приятно. Я никогда прежде не бывала там одна. Я хочу подумать и разобраться в своих чувствах. А кроме того, вдоль ограждения везде патрулирует охрана, численностью равная Французскому иностранному легиону. Никто не отважится сюда проникнуть.

— Тебя не угнетает мысль, что будешь в доме в одиночестве?

Очевидно, он не думал о незваных гостях, а только вспоминал старые истории, истории, которые всегда волновали ее в детстве. Теперь они казались ей далекими и романтическими.

— Нет, почему меня это должно угнетать? — нетерпеливо ответила она

— Мона, ты совсем молодая женщина, — сказал он и улыбнулся так, как улыбался очень редко в ее присутствии. Возможно, изнеможение и скорбь довели его до такого состояния, что с ним случилось что-то совсем неожиданное. — Ты, похоже, не опасаешься ни за ребенка, ни за дом.

— Райен, я никогда не боялась за дом. Никогда. А что касается ребенка, от него меня тошнит уже сейчас. Сейчас меня вырвет.

— Но ты чего-то боишься, Мона

Это не приведет ни к чему хорошему. Она не могла продолжать далее терпеть все эти расспросы. Она обернулась к нему и положила правую руку ему на колено.

— Дядя Райен, мне уже тринадцать. Я должна подумать, вот и все. Со мной все в порядке, и я не знаю, что означает «бояться» или «пугаться», хотя я смотрела в словаре значения этих слов. Договорились? Беспокойся лучше о Беа. Беспокойся о том, кто убил Эрона. Есть вещи, о которых нужно побеспокоиться.

— Хорошо, Мона, дорогая, — сказал он, снова улыбнувшись.

— Тебе недостает Гиффорд.

— А ты не думала, что так будет? — Он снова поглядел в окно, не ожидая ответа. — Теперь Эрон вместе с Гиффорд, не так ли?

Мона покачала головой. Он действительно был в плохом состоянии. Пирсу и Шелби следовало бы знать, как в них нуждается отец.

Они как раз только что завернули за угол Первой улицы.