Танец с Фредом Астером

– Куда едем, босс? – осведомился таксист, который только что отвез голливудскую звезду с семнадцатью чемоданами в аэропорт, предварительно задав ей тот же вопрос примерно теми же словами.

– Восточная 46-я улица, пожалуйста.

– Шагом мустанга или шагом верблюда?

– А вот Гэри Купер утверждает, что и верблюд может бегать очень быстро, – возразила Эчика, видевшая «Красавчика Жеста».

– Редкий рысак обойдет верблюда из Мэдисона, – философски заметил шофер и рванул с места так, что их отбросило к спинке сиденья.

Выпрямившись, Шик достала пудреницу и проверила, не размазалась ли помада.

– Какая программа вечера? – поинтересовалась Эчика.

– Коктейль в «Коппер Слиппер», где ты познакомишься с твоим прекрасным незнакомцем, потом кино, ну или театр, и в завершение ужин.

– Где-нибудь, где танцуют, надеюсь. Сто лет не разминала ноги.

– Для этого дела я уступлю тебе Пробку. У меня на ногах шедевр Delman из «Бергдорф Гудман» за девятнадцать долларов тридцать четыре цента.

Ночные улицы казались рекой, на которой играли блики витрин множеством разноцветных солнц. Рассеянно похлопывая себя по коленке, Шик вздохнула раз, другой.

– Всё в порядке? – спросила ее Эчика, услышав неизвестно какой по счету вздох.

– М-м. М-м.

Она стянула полы накидки, смяла перчатку.

– От тебя потребует сверхчеловеческих усилий выразиться точнее?

Шик повернулась к ней. Лицо под ровной темной челкой было опрокинутым.

– Почему мне так грустно? – сказала она тоном, какого за ней не водилось.

Девушки посмотрели друг на друга. Одна удивленно, другая с тоской. Наконец Эчика отмахнулась от вопроса щелчком по розовой перчатке.

– Есть масса приемлемых причин. А: твой пояс давит на седьмое ребро. В: ты встретила под лестницей черную кошку. С: мама прислала тебе свой знаменитый яблочный пирог, перед которым невозможно устоять и который сдвинет стрелку весов в плюс на два фунта. D: ты красивая брюнетка типа Линды Дарнелл, а хочешь быть брюнеткой уродливой типа Джудит Андерсон. Е: ты встала с левой…

– Хватит, алфавит я без тебя знаю.

Шик, развеселившись, ответила ей таким же щелчком. Эчика в облаке расползшегося по сиденью розового органди состроила восторженную мину.

– Бери пример с меня.

Она открыла рот, продемонстрировав пломбу в коренном зубе слева.

– У меня есть немного золота…

Провела рукой по волосам.

– И платины…

Показала на свою накидку из серого каракуля.

– Верные звери меня охраняют…

Тут она рассмеялась жизнерадостным смехом.

– …и я встречу прекрасного незнакомца, который поведет меня на бал. Чего еще желать?

– Погоди радоваться, ты его еще не видела. Я-то с Пробкой, по крайней мере, знаю, что меня ждет: ничего хорошего.

– Так может ли быть что-то хуже Пробки?

– Скорее всего, ты убедишься, что нет.

Шик снова посерьезнела.

– Я хотела бы… Я бы так хотела…

Она умолкла, не договорив.

– Брось, – сказала Эчика, похлопав ее по руке. – Вечер будет чудесный, вот увидишь. И пусть наши рыцари не Кэри Грант и не Ван Джонсон, зато в компенсацию есть шампанское.

– Сорок шестая! – объявил таксист. – Можете слезть с верблюда. Спасибо, красавицы! – добавил он, оценив чаевые.

– Это чтобы наполнить горбы.

– Мой верблюд заправляется галлоном пива! – отпарировал он и рванул, как по взлетной полосе.

«Коппер Слиппер» был заведением шикарным и очень модным, потому что открылся только этой зимой. Швейцар в эполетах под цвет медной Золушкиной туфельки гигантского размера, украшавшей вход, толкнул перед ними дверь-вертушку. Они миновали тяжелые портьеры из золотистого бархата, и им открылся зал.

Овальный, сияющий, огромный. Все кресла имели форму женских туфелек, отчего кафе выглядело гигантской каруселью для взрослых.

Острый взгляд Шик сразу нашел того, кого искал.

– Пробка здесь, – прошептала она, не шевеля губами, как на дефиле у Дакена.

– Я забыла его настоящее имя! – встревожилась Эчика. – Как его там?..

От барной стойки в виде фасолины Пробка усиленно махал им руками. Эрни У. Калкину третьему, единственному наследнику «Калкин Фэкториз» в Кентукки, едва сравнялось двадцать два года, но с его широкими плечами ковбоя он так удачно косил под Джека Карсона, что легко мог сойти за тридцатилетнего.

– Не забудь, – прошипела Шик сквозь зубы, – когда он смеется, его волосы бьют степ.

– Что-что?

Шик жестом дала понять, что они его увидели, и очень скоро девушки присоединились к нему у стойки.

– Какое счастье видеть вас снова! – воскликнул он, просияв. – Фелисити! Вы лучшая девушка в Нью-Йорке! Очаровательная, элегантная, задорная, кокет…

– Добрый вечер, Эрни. Знакомьтесь, моя подруга Эчика.

Молодой человек поклонился, бесцеремонно разглядывая подругу.

– Фергюс еще не пришел, – сообщил он, – но, знай он, что его ждет, бежал бы бегом.

Эчике любезность понравилась. Шик отвернулась и закатила глаза.

– Значит, так зовут моего сегодняшнего кавалера? Фергюс?

– Нет в мире совершенства, – вздохнул он, продолжая есть ее глазами. – Я заказал шампанского, я знаю, как вы его любите, Фелисити.

– Отличная идея, – обрадовалась Эчика.