Читаем Театр полностью

Where have you put it?'Где вы его повесили?
She had wondered from the moment she got into the house whether the seduction would take place in the study or upstairs.С первой минуты, как они вошли в дом, Джулия задавала себе вопрос: где должно произойти обольщение - в кабинете или наверху.
'In my bedroom,' he answered.- У себя в спальне, - ответил Чарлз.
'That's much more comfortable really,' she reflected."И правда, там будет куда удобнее", - подумала Джулия.
She laughed in her sleeve as she thought of poor old Charles devising a simple little trick like that to get her into his bedroom.Она засмеялась в кулак при мысли, что бедняга Чарлз не додумался ни до чего лучшего, чтобы завлечь ее к себе в постель.
What mugs men were!Ну и глупы эти мужчины!
Shy, that was what was the matter with them.Слишком уж они решительны, вот в чем беда.
A sudden pang shot through her heart as she thought of Tom.Сердце Джулии пронзила мгновенная боль - она вспомнила о Томе.
Damn Tom.К черту Тома!
Charles really was very sweet and she was determined to reward him at last for his long devotion.Чарлз такой душка, и она не отступит от своего решения наградить его за многолетнюю преданность.
'You've been a wonderful friend to me, Charles,' she said in her low, rather husky voice.- Вы были мне замечательным другом, Чарлз, -сказала она своим грудным, чуть хрипловатым голосом.
She turned a little so that her face was very near his, her lips, again like Lady Hamilton's, slightly open.Она повернулась к нему так, что ее лицо оказалось рядом с его лицом, губы - опять, как у леди Гамильтон, - чуть приоткрыты.
'I'm afraid I haven't always been very kind to you.'- Боюсь, я не всегда была достаточно с вами ласкова.
She looked so deliciously yielding, a ripe peach waiting to be picked, that it seemed inevitable that he should kiss her.Джулия выглядела такой пленительно податливой - спелый персик, который нельзя не сорвать, -что поцелуй казался неизбежным.
Then she would twine her soft white arms round his neck.Тогда она обовьет его шею своими белыми нежными руками и...
But he only smiled.Но Чарлз только улыбнулся.
' You mustn't say that.- Не говорите так.
You've been always divine.' ('He's afraid, poor lamb.')Вы всегда были божественны. ("Он боится, бедный ягненочек!")
'I don't think anyone has ever been so much in love with me as you were.'- Меня никто никогда не любил так, как вы.
He gave her a little squeeze.Он слегка прижал ее к себе.
' I am still.- Я и сейчас люблю вас.
You know that.Вы сами это знаете.
There's never been any woman but you in my life.'Вы - единственная женщина в моей жизни.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки