Театр

' I'd do anything in the world for you, Charles.	- Я бы сделала для вас все на свете.
I've been selfish.	Я была эгоистка.
I've ruined your life, I didn't know what I was doing.'	Я погубила вашу жизнь, ибо сама не ведала, что творю.
Her voice was low and tremulous and she threw back her head so that her neck was like a white column.	Низкий голос Джулии дрожал, она откинула голову, ее шея вздымалась, как белая колонна.
Her d?collet? showed part of her small firm breasts and with her hands she pressed them forward a little.	Декольте открывало - и изрядно - ее маленькую упругую грудь; Джулия прижала к ней руки.
'You mustn't say that, you mustn't think that,' he answered gently.	- Вы не должны так говорить, вы не должны так думать, - мягко ответил Чарлз.
' You've been perfect always.	- Вы всегда были само совершенство.
I wouldn't have had you otherwise.	Другой вас мне не надо.
Oh my dear, life is so short and love is so transitory.	Ах, дорогая, жизнь так коротка, любовь так преходяща.
The tragedy of life is that sometimes we get what we want.	Трагедия в том, что иногда мы достигаем желаемого.
Now that I look back on our long past together I know that you were wiser than I.	Когда я оглядываюсь сейчас назад, я вижу, что вы были мудрее, чем я.
"What leaf-fringed legend haunts about thy shape?"	"Какие мифы из тенистых рощ..."
Don't you remember how it goes?	Вы помните, кар там дальше?
"Never, never canst thou kiss, though winning near the goal-yet, do not grieve; she cannot fade, though thou hast not thy bliss. For ever wilt thou love, and she be fair!"' ('Idiotic.')	"Ты, юноша прекрасный, никогда не бросишь петь, как лавр не сбросит листьев; любовник смелый, ты не стиснешь в страсти возлюбленной своей - но не беда: она неувядаема, и счастие с тобой, пока ты вечен и неистов". ("Ну и идиотство!")
' Such lovely lines,' she sighed.	- Какие прелестные строки, - вздохнула Джулия.
'Perhaps you're right.	- Возможно, вы и правы.
Heigh-ho.'	Хей-хоу!
He went on quoting.	Чарлз продолжал читать наизусть.
That was a trick of his that Julia had always found somewhat tiresome.	Эту его привычку Джулия всегда находила несколько утомительной.
'Ah, happy, happy boughs! that cannot shed Your leaves, nor ever bid the Spring adieu; And, happy melodist, unwearied,For ever piping songs for ever new!...' It gave Julia an opportunity to think.	- "Ах, счастлива весенняя листва, которая не знает увяданья, и счастлив тот, чья музыка нова и так же бесконечна, как свиданье" ["Ода греческой вазе" английского поэта-романтика Джона Китса (1795-1821); пер. О.Чухонцева]. Но сейчас это давало ей возможность подумать.
She stared in the unlit fire, her gaze intent, as though she were entranced by the exquisite beauty of those words.	Джулия уставилась немигающим взором на незажженный камин, словно завороженная совершенной красотой стихов.
It was quite obvious that he just hadn't understood.	Чарлз просто ничего не понял, это видно невооруженным глазом.