Темная башня

Я сказал: «Конечно». Дервард – мой бывший ученик, вполне приятный, почему бы с ним не встретиться? Через минуту-другую он оказался у моих дверей, и я огорчился, увидев еще и какую-то девушку. Терпеть не могу, когда, не спросившись, приводят жену или мужа, жениха или невесту!

Девушка была так себе – не красавица и не дурнушка. Конечно, говорить мы при ней не могли. То, что нас интересовало, было ей безразлично, а то, что интересовало их с Дервардом, было безразлично мне. Представил он ее как «Пегги» и сообщил, что они помолвлены, после чего мы стали болтать о новостях и о погоде.

Когда мне скучно, я смотрю на что-нибудь в упор. Наверное, я смотрел на девицу, хотя она меня ничуть не привлекала. Во всяком случае, я на нее смотрел, когда это началось. Вдруг, ничего не почувствовав – меня даже не затошнило, – я оказался неведомо где. Комната исчезла. Гости исчезли. Я был один. Я стоял.

Сперва я подумал, что у меня что-то со зрением. Нет, темно не было, но все как-то поблекло. Был день, но, взглянув наверх, я не увидел неба. Скорее так: то, что я увидел, могло быть небом в очень плохую, пасмурную погоду, да и тогда оно все-таки бывает дальше. Под ним, рядом со мной, виднелись какие-то мутно-зеленые штуки. Я долго на них смотрел, пока не понял, что это, может быть, деревья. Подойдя вплотную, я рассмотрел их, но описать не берусь. «Что-то вроде деревьев» или «Деревья, что ли» – ни веток, ни очертаний, просто палка с бесформенным комом. Ребенок и то нарисует лучше.

Разглядывая их, я заметил свет – что-то серебристое светилось в нелепом лесу. Я пошел туда и обнаружил, что под ногами – мягкий, прохладный, даже упругий ковер. Однако с виду он был намного хуже, какой-то тусклый. Вроде бы трава, но такая, какая бывает в очень пасмурный день, когда ты еще вдобавок думаешь о чем-то другом. Не различив отдельных травинок, я наклонился, присмотрелся, но толку от этого не было. Трава, как и деревья, была тусклой, недоделанной.

Только теперь я удивился, а там – испугался, или, точнее, испытал что-то вроде омерзения, словно из реального, яркого, изысканно-сложного мира попал в другой, второсортный, слепленный как попало каким-то халтурщиком. И все-таки я шел на свет.

На сомнительной траве были какие-то пятна, издали – вроде цветов, вблизи – не лучше деревьев. Что это за цветы, я сказать не мог бы. У них не было стеблей, что там – лепестков, просто бесформенные комки. А уж расцветка! Я бы сам лучше раскрасил самой дешевой акварелью.

Мне хотелось думать, что все это сон, но я знал, что не сплю. Скорее всего, это – смерть, подумал я и с невиданным пылом пожалел, что не жил хоть немного лучше.

Но невеселая гипотеза тут же лопнула. Я увидел нарциссы – нежные, чистые, прекрасные. Наклонившись, я потрогал их, потом опять посмотрел. Любовался я не столько красотой, сколько… ну, истинностью. Да, они настоящие, честные, живые, их можно потрогать.

Где же я тогда? Пойду-ка на свет. Наверное, он в центре этого странного места.

Дошел я быстрее, чем думал, но еще до этого увидел Ходячие Штуки. Придется назвать их так, «людьми» они не были. Две ноги, это да, но в остальном они походили на людей не больше, чем деревья – на деревья. Вероятно, они были одеты, но во что, я понять не мог. Наверху у них были какие-то бледные комки, но все же – не лица. Нет, нет, минутку! Вот – лицо… Шляпа… Платье, даже слишком отчетливое. Почему-то платья и шляпы были женские, а лица – только мужские, но, на мой взгляд, очень противные, плотские какие-то, смазливые, и все как одно – восхищенные.

Теперь я увидел, откуда свет. За странной толпой сверкали витрины. Я подошел к одной из них, слева. Как ни странно, тел я не ощутил, словно их и не было.

У витрины я снова удивился. Магазин был ювелирный, видимо – из самых лучших. Все поражало совершенством – каждая брошка, каждая диадема, каждая грань алмаза. «Вот это да! – подумал я. – Ну а дальше-то, дальше?» Я взглянул на следующую витрину. Там были платья. Не мне судить, я в них не разбираюсь, но все – настоящие. Еще дальше – туфли. На жутких каблуках, любую ногу испортят, но – настоящие.

Наверное, решил я, многим бы тут понравилось. Хорошо; но где?! К каким чертям… Нет, нет! Куда это меня занесло? Деревья, небо, трава, даже люди – ерунда какая-то, а магазины – высший класс. Что же это может быть?

Кстати, магазины были все для женщин, так что я утратил к ним интерес. Пройдя улицу до конца, я увидел солнце.

Вообще-то не солнце, не прорыв в тусклом небе, не лучи, а пятно света под ногами, совсем не веселое, скорее – противное. Мне было не до него; но что-то в нем лежало и вдруг задвигалось. Оно повернулось. Оно на меня взглянуло. И с невыразимым ужасом я понял, что это – огромное женское тело.

Лежало оно на песке и было не только огромным, но и совершенным. Голым я все-таки его не назвал бы: грудь и бедра прикрывали яркие полоски. Эффект был мерзкий, видимо, из-за размера. Фигура у великанши была очень хорошая, конечно, с нынешней точки зрения. А лицо… Тут я вскрикнул.