Темные завесы

– Для этого нет смысла тайком проникать в дом, – сказала Слоун, не сводя глаз с пистолета в руке у Кэтрин. – Ты отлично справляешься с демонстрацией всего этого и сама.

Тут Кэтрин осознала, что по-прежнему размахивает пистолетом, расхаживая взад и вперед.

– Пожалуйста, Кейт, убери эту штуку, ладно? – прохрипела Слоун.

Кэтрин едва не рассмеялась над бедственным положением матери. Вся эта ситуация была совершенно абсурдной. Как сцена из какой-нибудь помпезной мелодрамы Корнелла Вулрича[31]. В которой она изображала из себя оторву с пистолетом, которым даже не знала, как пользоваться, пугая собственную мать. Подойдя к «громоздкому» журнальному столику, Кэтрин положила на него пистолет.

БАБАХ!

Он вдруг выстрелил.

Истерически вскрикнув, Слоун резко попятилась, наткнувшись на ближайший стул и едва не опрокинув его. Кэтрин просто смотрела на пистолет, слишком ошеломленная, чтобы пошевелиться.

В кабинете напротив, через коридор, зазвонил телефон.

– По-моему, сейчас тебе лучше уйти, мама, – ровным, бесстрастным тоном произнесла Кэтрин. Слоун не стала возражать. Подхватила свои пакеты из «Неймана-Маркуса» и вымелась за дверь.

Кэтрин подобрала пистолет. От ствола исходил слабый запах графита. «Господи Иисусе, я даже не знала, что он заряжен!»

В комнате напротив продолжал надрываться телефон. Может, звонит кто-то из соседей, чтобы пожаловаться? Или полиция? Она бросилась в кабинет и сняла трубку.

– Алло?

Ответа не последовало, лишь треск помех.

– Алло? Кто это?

Сквозь беспорядочный шум наконец прорезался чей-то голос.

– …это нечестно… – Звучало как будто очень издалека. – То, как ты заставляешь меня… это ты виновата, что… – укоризненно прохрипел голос, прежде чем его опять поглотили помехи.

– Рекс, это ты?! – поперхнулась Кэтрин, испугавшись того, что ее прикованный к постели отчим мог достаточно набраться сил, чтобы дотянуться до телефона возле кровати.

– …это ты виновата… – опять прошелестел голос, звучащий так, словно доносился откуда-то из далекого прошлого.

– Послушайте, я не знаю, чего вам надо, – решительно сказала Кэтрин, – но просто чтоб вы знали: кем бы вы ни были, я – адвокат. И как только узнаю, кто вы, то засужу вашу задницу до следующего столетия!

Послышался пронзительный визг микрофонной наводки. Она брякнула трубку на рычаг. У нее вдруг закружилась голова, и пришлось ухватиться за край стола, чтобы удержаться на ногах.

Пошатываясь, Кэтрин вернулась в гостиную, чтобы взять пистолет и убрать его, как вдруг заметила, что входная дверь после бегства матери осталась слегка приоткрытой. Захлопнула ее и убедилась, что замок защелкнулся.

Она точно закрыла дверь, когда вернулась домой! Что бы там ни говорила Слоун, она не оставила ее незапертой. «Так как же моя мать попала сюда?»

Кэтрин заметила, что Слоун в панике оставила возле стереосистемы один из пакетов с логотипом «Неймана-Маркуса». Один из ящиков комода «Хендерон», выбитый пулей, торчал наружу. Она подошла, чтобы задвинуть его обратно, но выстрел повредил направляющие, и до конца он не зашел. Кэтрин опять выдвинула ящик, чтобы пошарить в нем. Может, его просто заклинило отбитой щепкой. Или самой пулей. Она поводила по его дну рукой и ощупала изнутри пулевое отверстие, чтобы проверить, не удастся ли ее найти. Но вместо этого ее ладонь наткнулась на нечто другое, приклеенное к стенке выдвижного ящика обрезком скотча. На какой-то обрывок бумаги. Хотя нет, не просто бумаги. На оторванный кусок фотографии. С поразительной красоты мужчиной в смокинге. Протянувшим руку куда-то за пределы обрывка.

Кэтрин моментально поняла, что это такое. Отнесла обрывок фотографии наверх, в свою спальню, и достала вторую половинку из шкатулки с памятными вещицами. Естественно, части идеально подошли друг к другу. На собранной воедино фотографии Ребека стояла между двумя мужчинами, похожими друг на друга как две капли воды. Но кто же из них был подвергнут унизительному изгнанию в ящик внизу?

Ее муж Роберт?

Или его брат-близнец Уоррен Райт?

Глава 10

Кэтрин никак не удавалось сосредоточиться. «Просто не выспалась нормально этой ночью», – твердила она себе. Или прошлой ночью, раз уж на то пошло. Слишком уж много странных снов. Тревожных снов, большинство из которых Кэтрин не смогла припомнить. За исключением нескольких обрывочных фрагментов, которые почти сразу же растаяли в памяти. Она вроде как блуждала по коридорам их семейного дома в Вирджинии, а может, и не их дома – похожего, но отличающегося в существенных деталях, некоего симулякра, выход из которого ей так и не удавалось найти. Она думала, что следит за кем-то, пока не поняла, что следят за ней самой. Кто-то крался за ней по пятам – кто-то, кого она так и не смогла углядеть, а просто чувствовала: где-то прямо за углом, в соседней комнате, на верхних ступеньках лестницы или за уже закрывающейся дверью.

Нечто подобное на этой неделе происходило каждую ночь.

После того как она спустилась в подвал.