Тень дьявола

Дела в лаборатории шли полным ходом. Оптимистично настроенные учёные продолжали проводить уникальные опыты на себе, делая одно открытие за другим. Приборы, созданные инопланетной цивилизацией, позволяли им осуществлять самые смелые эксперименты, связанные с изучением волновой природы материи. Они с завидным упорством разгадывали процессы, порождающие аномальные способности человека. Сейчас им предстояло изучить механизм перевода клеток на более высокий уровень вибраций. Для этих целей требовался живой биологический материал — человек. Конечно же, каждый из них мог начать проведение экспериментов на себе, но все они имели большие отклонения от генетического кода обычного человека и их клетки уже работали в другом диапазоне вибраций.

Вторжение военных на остров облегчило решение проблемы. По закону Галактической Конфедерации любое космическое существо, совершившее акт агрессии в отношении другой цивилизации, подлежит либо утилизации, либо реконструкции. В обязательном порядке. Кедров принял решение воспользоваться телами офицеров спецназа. Это был самый подходящий материал для проведения исследований. Алексей вошёл в контакт с Тизи и попросил разрешение на реконструкцию поверженных военных. Его запрос ушел далее по иерархической лестнице. Пришелец заверил, что ответ придёт на следующий день.

В обеденный перерыв Кедров собрал учёных в конференц-зале и сделал объявление:

— Уважаемые коллеги! С сегодняшнего дня на энергосиловой базе наших братьев по разуму начались профилактические работы. Во избежание вредных воздействий на ваш организм покидать лабораторию запрещается. Всем ясно?

— Ясно, — ответил за всех Володя Серов. — Выход из лаборатории считается побегом.

— Как долго продлятся работы? — спросила Ольга Васильевна. — Привыкли мы к вечерним прогулкам, Алексей Васильевич, нравится дышать свежим воздухом перед сном.

— Придётся потерпеть. Думаю, через неделю коммутация глюооных цепей закончится, — не моргнув глазом, солгал Алексей. — От меня сие не зависит.

Послушные сотрудники с пониманием отнеслись к возникшим неудобствам и мирно разошлись по своим делам. У них было предостаточно развлечений помимо вечерних прогулок.

В лагере военных в это же самое время состоялась некая оперативная летучка, устроенная подполковником Чапайкиным. Он повторно заявил о своём намерении покинуть остров предстоящей ночью. Речь была пламенной, продуманной и хорошо подготовленной. Его план, на первый взгляд, не имел недостатков. Подземный ход рассматривался им как единственный путь спасения экспедиции.

— Кто пойдёт со мной? — требовательно спросил подполковник и застыл в ожидании. Он был уверен, что пойдут все, кроме Головко и близких ему офицеров.

После длительного раздумья шаг вперёд сделали вертолётчики. Поколебавшись, свой выбор сделали оба черноволосых лейтенанта.

— А вы не передумали? — со злой усмешкой спросил Чапайкин Ивана Савельевича.

— Я своих решений не меняю, — последовал уверенный ответ полковника.

— Мы остаёмся здесь, — ответил Безупречный за своих сослуживцев.

— Как знаете, — пожал плечами Чапайкин и до самого вечера не проронил ни слова.

Когда стемнело, он подошёл к Головко и, протянув руку на прощание, скупо произнёс:

— Прощай, полковник. Чует моё сердце, больше мы с тобой не увидимся. А вот кому из нас повезёт — не знаю. Русская рулетка, одним словом.

— На всё воля божья, — неожиданно ответил Головко, чем крайне удивил московского коллегу. Два офицера пристально посмотрели в глаза друг другу. Говорить им было больше не о чем.

Безупречный и Черемных не удосужились рукопожатия Чапайкина. Они стояли в стороне до тех пор, пока к ним не подошли остальные офицеры, решившиеся на прорыв. Мужчины крепко обнялись, и вскоре отбывающая группа скрылась в темноте.

Всю ночь полковник Головко не спал, чутко прислушиваясь в тишине к посторонним звукам. Ни автоматная очередь, ни хлопок пистолетного выстрела не нарушил безмолвие острова до утра. В сердце Ивана Савельевича зажглась надежда на благополучный исход всей операции. Когда рассвело, он покинул палатку и посмотрел на небо. Низкий серый полог сменился на дождевые осенние облака. Из них, как из плотного фильтра, слезилась мелкая изморось. Происшедшие изменения обрадовали полковника. Он нырнул обратно в палатку и окликнул Безупречного:

— Иван, вставай! Есть хорошая новость.

— Чапайкин языка привёл, допросить некому? — уныло спросил капитан, повернув заспанное лицо.

— Дался тебе этот москвич, забудь о нём.

— Тогда других новостей не должно быть, товарищ полковник.

— Похоже, Дьявол снял колпак. Пелена, что висела над островом, исчезла. Небо затянуто обычными облаками, моросит дождь.

Капитан встрепенулся и быстро поднялся.

— Неужели прорвёмся? — спросил он с ликованием в голосе. — Пойду, разбужу Черемных, порадую. Да и вундеркинд наш обрадуется.

Вскоре послышался его голос:

— Сергей, подъём! Приглашаю на стрельбище! Небо чистое!

Через несколько минут оба капитана направились к болоту. Безупречный, навернув глушитель, выбрал северное направление, Черемных двинулся в противоположную сторону.