test

Он крепко обнимал ее обеими руками, стараясь сохранять равновесие, и иногда она прижималась к нему всем телом или зарывалась лицом в его грудь. В эти краткие моменты Джорах уносился мыслями в те дни, когда она подсознательно искала у него утешения и совета, напуганная четырнадцатилетняя девушка, уже выданная замуж и уже овдовевшая. Ему не хотелось вернуть те времена – она рождена, чтобы быть королевой, чтобы летать на драконах и править королевством. Но от горько-сладких воспоминаний у него щемило сердце, особенно из-за отчужденной вежливой холодности, с какой Дени обращалась с ним, когда бодрствовала.

Наверное, он должен быть благодарен хотя бы за то, что она больше не кричит на него, что она по своему выбору или по необходимости доверила ему свою жизнь, и Джорах был благодарен. Но он так боялся потерять ее снова, что ему приходилось тщательно взвешивать каждое слово, каждый поступок, каждый жест – это было все равно что ходить по яичной скорлупе. Именно поэтому он до сих пор не сказал ей, что никак не может понять, зачем они подвергают себя такому риску. Джорах считал, что было бы безопаснее отправиться в Браавос, в Пентос, в Вестерос, – куда бы она ни решила поехать. Куда угодно, лишь бы подальше от этой проклятой миэринской трясины, куда-нибудь, где они могли бы спокойно отдохнуть и залечить свои раны. Но она упрямо настаивала на том, что их путь лежит в Асшай, а из-за ее бездарной политики в отношениях с Квартом им придется обойти стороной единственный безопасный город в Красной Пустыне.

Джорах не рвался возобновить знакомство с Ксаро Ксоан Даксосом – подозрительным типом, у которого нос украшен драгоценными камнями, который вечно проливает крокодиловы слезы и засматривается на юных танцоров, но Кварт спас их от пустыни, и Даксос даже хотел дать им корабли, чтобы отправить домой. Слишком просто было бы утверждать, что если бы Джорах был рядом с Дени, то переговоры с Квартом прошли бы лучше, но резня и разрушения в Миэрине и те лишения, которые им приходится терпеть сейчас, помогли ему сбросить романтические и идеалистические покровы, которыми он в своих мыслях окутывал Дени. Конечно, она хотела как лучше, и часто, делая выбор, поступала так, как правильно, а не как проще, но во многом она все равно оставалась наивным и упрямым ребенком.

Впрочем, теперь это не имело никакого значения. Они сделали ставку на Асшай, хотя этот город казался ненадежным убежищем. Джорах, не обращая внимания на пересохшее горло, на беспрестанную мучительную боль и кровавые волдыри, на то, что он был так голоден, что, казалось, желудок переваривает сам себя, издал долгий утомленный вздох и пришпорил Дрогона.

- Сколько еще? – через несколько часов спросила его королева. Голос у нее охрип и сел; уже два дня как у них закончилась пресная вода. Если они начнут пить морскую воду, конец будет неминуем, но им удавалось урвать по паре глотков из луж, остающихся после прилива, – там вода была не такая соленая.

- Недолго. – Джорах постарался говорить бодро. – Вон там, видите, на горизонте – это Асшай. – Он указал в мутное марево, молясь, что не ошибся в расчетах, что они залетели достаточно далеко на северо-восток, что это не Кварт. Нет, не Кварт; эти черные песчаные холмы ни с чем не спутать. – Мы будем там самое позднее к вечеру.

Дени взглянула на него, и ее фиалковые глаза омрачились беспокойством:

- Думаешь, Дрогон справится?

Они оба видели, что черный дракон на пределе: он конвульсивно молотил крыльями, из его ноздрей вырывались клубы дыма, пока он изо всех сил старался удержаться в воздухе. Джораху не нужно было быть варгом, чтобы понять – дело плохо.

- Любой конь бежит быстрее, если чувствует близость дома.

Дени слабо улыбнулась, положила ладонь Дрогону на шею и закрыла глаза, молча побуждая его лететь вперед. Казалось, между ними было что-то большее, что-то помимо той связи, которая была между Дени и ее драконами, рожденными в ревущем пламени погребального костра, на котором сгорел ее муж. Джораха это не удивляло. Он лишь надеялся, что в Асшае им удастся больше узнать о драконах и получить то, чего она хочет, – Джорах догадывался, что именно ей нужно, - чтобы лишения, которые им пришлось вытерпеть, были не напрасны. Это была часть урока, который он должен выучить: отпустить ее, не мешать, не противоречить, охранять.