test

Теон застыл. Что это? О чем он? Нужно подбежать к Рамси, сбить его с ног, разбить чашу. Он неуклюже повернулся с полуосознанным намерением напасть, но Рамси выхватил меч из ножен. Даже без волшебного пламени он все равно был длинным и смертельно острым. Его кончик ткнулся Теону в грудь, прямо напротив сердца. Рамси провернул клинок, и Теон почувствовал укол стали.

- Хочешь узнать, какой? Спроси меня. Спроси, или я выпущу тебе кишки.

Теон стоял, дрожа с головы до ног. По ноге медленно стекала струя мочи, но он все-таки умудрился прошамкать непослушными губами:

- Какой?

- Кровь лукового рыцаря. – Рамси поднял кубок и сделал большой глоток. – Он спел мне много песен, как и ты. О ране у него на спине и о тех, кто ее нанес. Ты знаешь, кто это сделал, Вонючка?

Теон оцепенело покачал головой.

- Иные. – Рамси сделал еще глоток. – Он сказал, они напали на него на Скагосе. Рана была мерзкая. Большая, с кулак, вся черная. Он готов был болтать всю ночь, лишь бы я вынул из нее раскаленный нож. Он сказал, что чувствует в себе их отраву, что она меняет его… что он теперь такой, как они. Что он становится Иным.

Где-то на краю сознания забрезжила ужасная догадка, но Теон никак не мог собраться с мыслями. Убей его. Прямо сейчас. Давай. Ты трус, сломленный бесполезный трус, сделай это. Острие меча все еще касалось его груди, но не сильно, почти неощутимо, словно Рамси почти не обращал на него внимания. Его окровавленная улыбка стала шире, превратившись в кошмарный оскал, и это стало последней каплей. Думая об Аше, о себе, о Кире, о содранной коже, о всех ужасах и зверствах, которые ему пришлось пережить, Теон собрал все свои силы и набросился на Рамси.

Он вышиб кубок с кровью из руки Бастарда. По полу расплылось алое пятно. Он почувствовал, как меч вонзился ему в плечо, но это не остановило его. Сжав кулак, - впервые с тех пор, как ему отрезали пальцы, - он ударил Рамси по зубам, и еще раз, и еще, не обращая внимания на острую боль, пронзающую руку. Другой рукой он схватил Рамси за запястье и вывернул его, заставив выпустить Светозарный. Меч больше не пылал, запекшаяся кровь Аши пятнала клинок. В ходе борьбы Теону удалось схватить меч первым. Светозарный обжег его своим жаром, оставшимся где-то в глубине, но ничто на свете не могло заставить Теона выпустить его из рук. Задыхаясь, плача, проклиная все на свете, он поднял меч и вонзил его в грудь Рамси.

Болтонский Бастард дернулся и застонал. Теон резко повернул клинок, вгоняя его глубже. Задыхаясь от слез, он всем своим весом обрушился на Рамси и ударил его снова.

- Врешь! – заорал он. – Ты не можешь! Ты не будешь! Ты не будешь жить вечно! Ты сдохнешь, сдохнешь! Тебя зовут Бастард! Бастард! Бастард!

Рамси все еще дергался под ним, но это были последние судороги. Охваченный безумием, Теон все рубил и рубил его мечом. Его руки были скользкими от крови и внутренностей. Меч с противным скрежетом вонзался в тело. Теон чувствовал, что улыбается, как безумец, но все рубил, рубил и рубил. Ободранный человек. Ободранный человек Болтонов. Этого мало, мало. Сдохни. Сдохни. Сдохни.

Рамси уже давно перестал шевелиться, и наконец Теон понял, что тот мертв. Он неподвижно лежал, навалившись на труп, все еще сжимая Светозарный в искалеченных пальцах. Вдруг он дернулся, и его бурно вырвало, но он так давно ничего не ел, что из него вышла лишь зловонная бурая желчь.

Дрожа всем телом, Теон вытер рот тыльной стороной руки. Скорчившись на полу, он смотрел на труп Рамси с ужасом и восхищением, не в силах встать; он знал, что даже если и попытается, ноги его не удержат. Я прикончил его. Он ошибался. Он не нашел способа жить вечно. Не нашел. Даже кровь… чья бы она ни была…

И вдруг факел погас.

Что это? Теон обернулся, чтобы посмотреть, что случилось, но кругом было темным-темно и не чувствовалось ни малейшего дуновения ветра. Резко похолодало, под пальцами захрустел лед. Теон пополз на четвереньках, но силы подвели его, и он упал. И во тьме, близко, кошмарно близко, что-то зашевелилось.

Нет. Нет. Нет. Страх сковал мысли Теона, сделал его тупым, неуклюжим и медлительным. Здесь только он один, больше некому двигаться. Но он услышал шорох, звук удара, отдаленный крик. А потом он повернулся и увидел прямо перед собой ярко-голубые глаза, сияющие в темноте, словно алмазы.

Медленно, ужасно медленно Рамси поднялся на ноги и встал над Теоном. Его тело уже побелело, словно лед, глаза сверкали голубым светом. Он не стал Иным, но и не стал упырем – ни живой, ни мертвый, какая-то чудовищная помесь, и в этот миг Теон с замиранием сердца понял, что сделал именно то, чего Рамси от него и хотел. Ему слишком легко удалось убить его – и все потому, что Рамси так это и задумал. Кровь Давоса Сиворта была отравлена Иными… Я нашел способ, как обрести вечную жизнь…

Но меч погас, его пламя потухло, а в этом замке еще множество мертвых тел, страшные следы правления дома Болтонов…