Тетрадь кенгуру

В глазах бомбой взорвался свет. Я оказался в помещении, служившем одновременно офисом, складом и раздевалкой для персонала. Звучала тихая исповедальная музыка барокко. Я потуже обмотал бледно-розовое одеяло вокруг бедер. Каждый мой шаг оставлял на покрытом линолеумом полу мокрые пятна.

По счастью, на последнем лестничном пролете я никого не встретил. Тут уже никаких дверей не было. За пластиковой перегородкой с выгравированным на ней декоративным павлином, открывался торговый зал. Покупателей можно по пальцам пересчитать – утро, для покупок еще рановато. Я поймал на себе взгляды нескольких продавцов, которые они тут же отводили в сторону, столкнувшись со мной глазами. Это было скорее проявление беспокойства, чем вежливость. Лишь один тип из всей этой компании не избегал моего взгляда. Следил за мной краем глаза. Тонкие, аккуратно подстриженные усики, сорочка в бледно-зеленую вертикальную полоску с супермодным воротничком, из-под которого свисал галстук в стиле ар-деко.

Сделав вид, что все нормально, я принялся разглядывать витрину с часами. Потом перешел к соседнему прилавку со всякой всячиной. Компьютер-гадалка… свинья, меняющая цвет вслед за переменой погоды… автомат, выдающий лотерейные жетоны… колпачок для пениса из Новой Гвинеи… радиоприемник 1907 года выпуска…

Однако пока что мне требовались ботинки, брюки, чистая рубашка, что-нибудь из письменных принадлежностей, швейцарский военный нож и карманный фонарь. Тем не менее меня потянуло к отделу, где были выставлены портфели, чемоданы и сумки. Большинство покупателей, которые ходят в такие магазины, в первую очередь присматриваются к часам и сумкам.

Проходя через секцию спортивных товаров, я обратил внимание на пару шикарных кроссовок. Серо-черные, с броскими красными шнурками. Я взял их в руки, чтобы посмотреть ценник и штамп на резиновой подошве и услышал за спиной:

– Извините, но мне кажется, вы не захватили с собой бумажник.

Это был тот самый тип с усиками.

– Бумажник?

– Ну да, бумажник.

Все правильно. Чтобы что-то купить, надо иметь деньги. Если нет денег, то кредитную карту. Ошеломленный собственной беспечностью, я огляделся кругом. Люди наблюдали за нами, ожидая, чем кончится дело. Кто-то торопливо прятал взгляд, а кто-то, наоборот, таращился на разворачивающуюся сцену во все глаза.

– Тут вот какое дело… я его оставил в больнице, в ящике для одежды.

– В таком случае могу я вас попросить пройти со мной в офис?

В обычных обстоятельствах в этот момент у него, наверное, появилось бы желание схватить меня за руку Но он этого делать не стал, видимо, не захотел прикасаться к влажной, грязной и провонявшей рубашке. Поднял ногу, собираясь пинками выгнать меня на улицу. Неужели человек только из-за того, что у него вырос на ногах дайкон, должен терпеть такие унижения?!

– Извините! – вмешалась в наш диалог молодая женщина.

Загорелая, с узким подбородком. Раньше я никогда ее не видел. Кто она? Ноги мои подернулись зеленью, это правда, но, к сожалению, я не шартрез, да и не поэт вовсе. На лице женщины, как карта в колоде фокусника, мелькнула улыбка, шевельнувшая мою память:

– Я заплачу. Извините за беспокойство.

На лице обладателя усиков нарисовались замешательство и недовольство. Еще бы: добыча ускользнула их рук.

Женщина достала из сумочки очки и водрузила на нос. Очки в белой оправе, круглые, как стрекозиные глаза. Ничего себе! Неужели сестра из урологической клиники? Снова мимолетная улыбка. Все стало понятно, и на моем лице, видимо, появилось выражение облегчения. Обладатель усиков сдался.

– Вы меня спасли. Я уж не знал, что делать. Вы же можете объяснить… почему я… в таком положении сейчас… вообще…

– Теперь тебе нужны брюки. Какой у тебя размер?

– Извините. Я обязательно верну вам деньги.

– Не надо давать невыполнимые обещания. В пределах десяти тысяч можешь рассчитывать. Вот брюки, хлопок, семь тысяч четыреста иен. Дешево, но вполне прилично…

– Извините… а катетер еще нужен?

– Фу, гадость какая! Это что у тебя болтается на крючке?

– Мне кажется, это внутренности каракатицы.

– Шутишь?

– Еще в груди трубка вставлена…

– Сам, что ли, не мог с этим разобраться?

Она опять одарила меня мимолетной улыбкой. Похоже на дымовую завесу против стоявшей у кассы продавщицы, которая напрягала уши, прислушиваясь к нашему разговору. Рассчитавшись с ней, Стрекоза подтолкнула меня к туалету, расположенному возле лестницы.

– Это же женский…

– Сейчас не время обращать внимание на такие вещи. Какая разница, какой у тебя пол? Ерунда!

Оставив дверь в кабинку открытой, Стрекоза стянула с меня одеяло. Прежде всего она обратила внимание на буйно разросшуюся растительность на ногах.

– Мне бы помыться где-нибудь. Я их намочил в сточном коллекторе.

– Что ты беспокоишься? Считай это удобрением и все.

– Не надо так шутить. Для меня это важный источник питания. Вы же мне даже банана не дали.

– А ты любишь бананы?

– Что за шутки?