The Terraforming

В кругах арт-критиков и критиков дизайна тема слежки стала канонической, ей посвящаются произведения в разных жанрах и поджанрах. Большинство из них исследует способы разоблачения, вывода из строя, свержения и/или повержения технологий слежки во всех их обличьях; множество воспринимающих и упорядочивающих мир технологий определяется ими как её инструменты и, следовательно, как часть большего диспозитива, которому следует противостоять. В большей части это замечательные работы, но попадаются среди них глупые, омерзительные. Последние обычно столь широко трактуют понятие слежки, явно усвоенное из поверхностного чтения Фуко на WikiLeaks, что уже практически любая платформа, основанная на искусственных датчиках, подпадает под него как часть эдипова надзора. Вспоминается лекция на тему «умных городов», где демонстрировался слайд, иллюстрирующий, как научно-технический капитализм дисциплинирует тела/органы посредством слежки и надзора: слева карта лояльности супермаркета с радиочастотной меткой[70], справа схема расположения тел на трансатлантическом работорговом корабле. Подобные плоские аналогии основаны на поверхностном визуальном сходстве, слабой корреляции, порочных кругах аргументации и прискорбно антиисторическом мышлении. Я привёл пример из ряда вон; тем не менее чрезмерная инфляция понятия «слежка» (и, следовательно, предполагаемых средств борьбы с ней, исследуемых людьми из сферы искусства и дизайна) слишком распространена и во многих отношениях политически самоубийственна.

Некоторые работы (прекрасные и нет) исследуют то, как можно победить универсальную слежку при помощи масок и камуфляжа, предъявляя себя диспозитиву не тем, кто вы есть на самом деле, но кем вы себя представляете либо кем увидел бы вас диспозитив без маскировки. В некотором смысле этот жест может означать самозащиту от хищного взгляда военизированных систем машинного зрения и принятия решений, но иногда – попытку контролировать право на самоидентификацию. Иногда – и то и другое. Право самоопределения созвучно традиционным интересам художников, работающих с пластичностью идентичности и перформативной концепцией политического. В их случае инфраструктура, буквально автоматизируя идентификацию людей, мест и событий, представляет экзистенциальную опасность почти по определению. Впрочем, в связи с дедлайном 2030 года и насущной потребностью в искусственном плане нам необходим другой подход.

Геотехнология после сверхиндивидуализации

Дело не в том, что масштабность кризиса даёт повод к безропотному принятию великого паноптикона, а в том, что форма и содержание этого кризиса ясно показывают: попытки определить все воспринимающие, индексирующие и вычислительные технологии планетарного масштаба в общую негативную категорию слежки интеллектуально вялы и политически реакционны. При смене фокуса от сверхиндивидуализированного пользователя к системам, на которые действительно следовало бы обратить внимание геоуправлению, движение сопротивления сенсорной инфраструктуре приобретает другой характер. Если мы, к примеру, маскируем и искажаем отчётные данные, чтобы обмануть систему, пытающуюся установить, что происходит на самом деле, – что это означает для по-настоящему крупной промышленной платформы? Корпорации – не люди, вот я о чём. Взломать систему наблюдения за выбросами автомобилями продуктов сгорания – ведь таков был план Volkswagen! Маскировка местонахождения и личности участника частной сделки (по сути, гигантский VPN, который помещает его в Ирландию) – вот налоговая стратегия Apple. Уродливые коннотации «слежки», вбирающей в себя все данные наблюдений, измерений, моделирования и рекурсивной обратной связи, моментально исключают и дисквалифицируют всевозможные позитивные способы их применения, заведомо вызывая деструктивные подозрения в их отношении.

Неужели в свете дедлайна 2030 года данные об изменениях климата и его моделирование – простая наука слежки? Должны ли мы шифровать все выбросы – или использовать шифрование для того, чтобы обеспечить абсолютную прозрачность и учёт выбросов (как это представляют некоторые блокчейн-проекты)? Нас беспокоит тот факт, что, воспринимая серьёзные и сложные проблемы через стереотип «паноптикона», мы внедряем базовое общее представление, согласно которому политически прогрессивный стек геополитики направлен прежде всего на предотвращение широкого использования зондирования и больших данных. В этом случае разработка модели рационального и сбалансированного применения вычислений планетарного масштаба для XXI–XXII веков сильно осложняется. Мы все обеднеем, если в попытках предотвратить то, что воспринимаем как вред нашим бесценным данным, будем саботировать расцвет необходимого.