The Terraforming

Одни могут воспринимать такую рекурсию в духе позднего Поля Вирильо – как захват пространства молекулярного военным надзором, иные – как поглощение инфраструктуры климатического моделирования чуждой ей экономической логикой финансового сенсорного наблюдения и моделирования. Но я бы хотел сделать акцент на том, что между двумя этими моделями существует обратное отношение. Мы хотим проектировать планетарную геоэкономику, подчиняющую и включающую в себя финансовые информационные среды, чьи модели работают с абстракциями материи и взаимообмена: экономика должна стать подпрограммой экологии. Таким образом, нас интересуют не только способы превращения геотехнических систем Земли в рекурсивные среды, с помощью которых будущие модели прогнозирования рисков и коллапса претворялись бы в жизнь, но и то, как наши климатические модели могут использовать средства уже внедренного финансового аппарата для управления мониторингом, зондированием, индексацией и хранением стоимости в соответствии с разными определениями, онтологиями и связями между живыми существами и процессами. Практическая задача нашей программы – не только представить эти способы и средства, но и определить, где они уже существуют, выявить последствия их созревания и развития. Какова наша собственная функция в этом каскаде? Мы находимся в той точке, где каскад создаёт абстракции о себе. Это предполагает, конечно, что энерго- и ресурсоёмкое развитие планетарных вычислительных систем, служащих другим, более очевидно культуроориентированным целям, не подчинит себе и в конечном счете не разрушит экологию и экономику, которые подобная система призвана моделировать и направлять в будущем (а это возможно). В ближайшие несколько лет диспозитив должен быть нацелен на гораздо более эффективное использование – планировать согласно другому проекту терраформинга. Новые геополитика, геоэкономика и геотехнологии будут возникать в адаптивных отношениях друг с другом: базисный базис базиса.

Искусственный метаболизм

Искусственный метаболизм: энергия после учёта внешних факторов [75]

Программа «Стрелки» The Terraforming не является антиантропогенной в том конкретном смысле, что она подразумевает проантропогенное вмешательство в условия существующего антропогенного изменения климата. Цель не в том, чтобы оставить его без изменений, а в перемене курса от уничтожения к жизнестойкости.

Порыв самоустраниться перед лицом несомненного коллапса столь же беспомощен, сколь понятен и предсказуем. В той мере, в которой самоустранение возможно и необходимо, оно всегда частично и искусственно. Региональные заповедники окружены искусственно установленными границами между городами и парком, нарисованными на поверхности планеты, однако экосистема заповедника функционирует как часть большего потока обменных процессов – поступления, хранения, усвоения и расходования энергии, – заключённых в слоистую атмосферную оболочку. Любое пространственное разграничение на внутреннее и внешнее должно быть спланировано так, чтобы лучшим образом отрегулировать метаболические потоки, движущиеся между этими пространствами, и теми, которые не пересекают границ.

Пространство никогда не бывает абсолютно внешним – ни физически, ни метафизически, хотя сегодня многие территории и используются под свалки, именно поскольку разделение на культурное и природное позволяет некоторым поверить, будто внешнее пространство действительно находится снаружи. К числу управляемых планетарных потоков, требующих серьёзного учёта, относятся и потоки, которые не поглощаются большим метаболизмом, – мы называем их отходами[76].

Горизонт планирования – 10 000 лет

Очевидно, что нам трудно понять временны́е рамки таких циклов, и оттого мы весьма причудливо пытаемся укротить их с помощью этики. Иногда мы всё же пытаемся осмыслить действующий искусственный метаболизм во всей его полноте, проектируя в соответствии с ним. Например, в 1980–1990-х годах, во время планирования экспериментальной станции изоляции в Карлсбаде, штат Нью-Мексико, предназначенной для долговременного хранения ядерных отходов, было разработано несколько сценариев на случай аварийного нарушения целостности камер в течение следующих 10 000 лет – столько времени хранимые радиоактивные вещества представляют опасность. В этих сценариях учёные, писатели, архитекторы и другие их авторы должны были предвосхитить мир, который мы не можем непосредственно себе представить, но с которым антропогенный след нашей сегодняшней промышленности потенциально вступает в непосредственный контакт[77]. Среди результатов – изобретение ядерной семиотики[78], предостерегающей будущих посетителей подобных объектов. Их рекомендации прямо повлияли на строительный проект, хотя ни этот план, ни необходимость безопасного долгосрочного захоронения отходов не смогли сами по себе преодолеть политическое сопротивление строительству.