Титан (The Titan)

He felt that the latter could, if she would, smooth over in an adroit way all the silly social antagonisms which were now afflicting him.	Он чувствовал, что Беренис могла бы искусно и тонко победить предубеждение, которое существовало против него в свете и наносило ему такой ущерб.
It was a woman's game, he frequently told himself, and would never be adjusted till he had the woman.	Это - чисто женская задача, говорил он себе, и ничего ему не добиться, пока около него нет настоящей женщины.
Simultaneously Aileen, looking at the situation from her own point of view and nonplussed by the ineffectiveness of mere wealth when not combined with a certain social something which she did not appear to have, was, nevertheless, unwilling to surrender her dream.	А Эйлин, дивясь тому, что одного богатства может быть недостаточно для успеха, что нужны еще какие-то качества, которыми она, по-видимому, не обладала, тем не менее не в силах была отказаться от своей мечты.
What was it, she asked herself over and over, that made this great difference between women and women?	В чем же секрет? - спрашивала она себя снова и снова. Чем эти светские дамы так отличаются от прочих смертных?
The question contained its own answer, but she did not know that.	Самый вопрос уже содержал в себе ответ, но Эйлин этого не понимала.
She was still good-looking-very-and an adept in self-ornamentation, after her manner and taste.	Она все еще была очень хороша, блистательна даже, и все еще страстно любила наряжаться и украшать себя соответственно своим вкусам и понятиям об элегантности.
So great had been the newspaper palaver regarding the arrival of a new multimillionaire from the West and the palace he was erecting that even tradesmen, clerks, and hall-boys knew of her.	Г азеты подняли такую шумиху вокруг прибывшего с Запада нового архимиллионера и воздвигнутого им дворца, что уже все приказчики и рассыльные отелей знали Эйлин в лицо.
Almost invariably, when called upon to state her name in such quarters, she was greeted by a slight start of recognition, a swift glance of examination, whispers, even open comment.	Всякий раз, когда ей случалось появляться в общественных местах, она чувствовала устремленные на нее любопытные взоры, слышала за своей спиной шепот, а порой и довольно громкие замечания.
That was something.	Это, конечно, чего-нибудь да стоило!
Yet how much more, and how different were those rarefied reaches of social supremacy to which popular repute bears scarcely any relationship at all.	И как вместе с тем это было ничтожно по сравнению с известностью тех избранных особ, которые с высоты своего величия даже не замечают подобных признаков популярности!
How different, indeed?	Но в чем же, в чем секрет успеха?
From what Cowperwood had said in Chicago she had fancied that when they took up their formal abode in New York he would make an attempt to straighten out his life somewhat, to modify the number of his indifferent amours and to present an illusion of solidarity and unity.	Перед отъездом из Чикаго Каупервуд сумел убедить Эйлин, что в Нью-Йорке он упорядочит свою жизнь, покончит с любовными интрижками и создаст хотя бы некое подобие прочного и дружного супружеского союза.
Yet, now that they had actually arrived, she noticed that he was more concerned with his heightened political and financial complications in Illinois and with his art-collection than he was with what might happen to be going on in the new home or what could be made to happen there.	Однако, когда переселение совершилось, Эйлин увидела, что Каупервуд всецело поглощен своими финансовыми и политическими затруднениями и своей художественной коллекцией и не интересуется тем, что происходит в их новом доме.