Толкование Книги притч Соломона

Но и у свой крепкий с высокими стенами (ср. 10:15). Автор справедливо подмечает, что такой человек в своем обольщении считает себя мудрым. Он совсем не думает, что в мгновение ока стены его города могут обратиться в прах, а он останется без защиты. «Беда найдет вход в его замок. Смерть ворвется и захватит его. Суд увлечет и его, и город его в муку вечную» (Скотт).

Любой человек защищен настолько, насколько он доверяет Господу. Доверие Богу возвышает его дух. Мы чувствуем, что Бог окружил нас, что мы обитаем с Ним в вышних. Даже самый немощный верующий надежно защищен стенами неприступной крепости. А ложные надежды надмевают сердце, они предвестники гибели.

Обе части этой притчи мы уже встречали, но по отдельности (16:18; 15:33). Это повторение предназначено, конечно, для того, чтобы подчеркнуть важность этих истин. Трудно убедить человека в том, что он горд. Все протестуют и открещиваются от этого греха. Однако у кого в сердце не притаилась эта гадюка? Как плохо человек понимает, что его подлинное счастье — в уповании на Бога, а стремление к самодостаточности — это безумие, заканчивающееся погибелью. ходят по самому краю ужасной пропасти. Только чудо хранит их от внезапного падения. Дитя яге Божье находится в безопасности, когда лежит ниц в прахе. Взмывая высоко, он подвергается смертельной опасности, даже если он достиг седьмого неба (2Кор.12:1–7).

В этом заключается особенная опасность для новичка в вере. Жар первой любви, печаль о гибнущих грешниках, неосведомленность о хитрых уловках врожденного тщеславия и неразумное рвение его нерассудительных друзей могут воспитать в нем самодовольство. Так пусть он знает, что

Источник — знание себя. Обстоятельства могут заставить человека думать о себе высоко, но пусть он посмотрит внутрь себя. Увидев себя таким, какой он есть, человек падет в прах. Когда он сравнивает свое тайное безрассудство с внешней благопристойностью, когда понимает, что люди видят его не таким, как он есть на самом деле, тогда он может только кричать: «Я ужасный грешник!» Смирение — не в словах, не в чувствах и не в слезах, оно — в сердце. Смиренный человек не станет обманывать себя, воображая себя тем, кем он не является. Он не будет тщетно кичиться тем, что у него есть. Только по-настоящему смиренный человек может быть по-настоящему великим.

Слишком часто эта притча подтверждается в повседневной жизни. Люди редко выслушивают до конца то, что им не нравится. Они прерывают говорящего и отвечают опрометчиво.

Божий закон запрещал такое поведение (Втор.13:12–14). Сам Господь следовал этому принципу. Он испытал Адама перед тем, как вынести приговор, хотя уже знал, что сделал Адам. Он сошел посмотреть на Вавилон и Содом перед тем, как разрушить их, чтобы правосудие Его было бесспорным. И когда Сын Божий пришел на землю, Он сначала спрашивал, а потом отвечал (см. Мтф. 22:15–33; Втор.32:4).

Человек рождается в мир горя, но Бог наделяет его выносливостью. Природное мужество и упорство помогают нам выдержать давление тяжелейших несчастий, бедности, боли, болезни и нужды. Христианская вера укрепляет силу, данную от рождения. Беды, приходящие извне, — ничто, если внутри мир.

что если его «Пусть даже сила во мне — это слабость, как все же сильна эта слабость!» (епископ Сандерсон). Раненый дух страдает больше, чем раненная плоть, потому что в духе больше жизни, чем в теле. Если дух ранен, горе побеждает и становится невыносимым.

Величайшие ученые были подвержены депрессиям. Даже великий Исаак Ньютон, «раскрывавший силой своего интеллекта глубочайшие тайны вселенной и отличавшийся несгибаемым самообладанием, в середине своей жизни пал жертвой умственного расстройства, которое, как говорят, потрясло его прежнюю стойкость. Бойль рассказывает, что чувство униженности на протяжении нескольких месяцев так мучило его, что хотя его внешний вид почти не выдавал его мыслей, от самоубийства его хранило лишь убеждение, что накладывать на себя руки недопустимо». До тех пор пока зло вне нас, его можно пережить. Природное мужество с ним справляется.

В духовной жизни внутренние проблемы перенести еще сложнее. Когда Тот, кто сотворил наш дух, ранит или позволяет сатане ранить нас, мы готовы бросить вызов всему творению: О духовных ранах, как и о целительном бальзаме для них, не узнаешь, пока не почувствуешь. Иногда кажется, что Всемогущий смочил Свои стрелы в озере огненном и выстрелил прямо в душу. Приятнейшие земные удовольствия не могут унять боль, причиненную отравленным острием. Веселье кажется безумием и вызывает только раздражение.

Еще по эту сторону могилы есть ад для нечестивых. Человек становится бременем самому себе. Наказание Каина было больше, чем он мог вынести. Саула переполняла тьма отчаяния. Ахитофел и Иуда предпочли повеситься. Таким образом, люди терпят мучения вечности заранее. Сначала ад воспламеняется внутри, затем охватывает снаружи. Вот оно, предвкушение преисподней — всего несколько капель гнева Божьего на несколько мгновений. Что же готовит нам вечность!