Толкователь Откровения Святого Иоанна Богослова

Запрещение состоит в том, чтобы она не вредила ни траве, ни зелени, ни деревьям, а обыкновенная саранча именно эту растительность разоряет, так как она ее пища, а тут – наоборот. Саранча не может жить без зелени, и это делает ее опасной. Как совершенно иначе описываются нам эти существа! Жизненный элемент этих существ, по-видимому, совершенно другой. Они, кажется, ничего не едят. Не сказано ни слова, что они ели вместо дерева и зелени, но вместо пищи им дается разрешение мучить людей. Насколько мало эти существа похожи на обыкновенную саранчу или какое-либо земное создание, можно заключить еще из того обстоятельства, что мы нигде не читали, чтобы они где-нибудь могли бы быть пойманы, мучимы человеком. Они сами мучат человек, а он не может сделать им ничего, между тем как он находит оружие охранять себя от самых диких зверей! Что они будут разумные существа, видно из того, что они различают безошибочно людей, которые имеют печать Божию и которые ее не имеют. Бессловесное животное следует своим поступкам на основании вложенного в него инстинкта, а эти получают повеление, и им приходится размышлять, что делать и чего не делать на основании сообщенных им примет.

Кого же они не должны трогать? Милосердие Божие, Его забота не выпускает из виду своих запечатленных при этой сатанинской каре. В это ужасное время сто сорок четыре тысячи будут на земле и достигнут полного возврата Христова. Господь сохранит своих и прославится в них так, что они будут чудными представителями Бога на земле. Он удержит сатану силой Своей в таких рамках, что избранные Его останутся неприкосновенными. Имеем ли мы такую духовную атмосферу, которая отражает Его? (Иак. 4, 7). Да, во Христе, непосредственно в Нем, мы можем отражать все нападения врага.

То обстоятельство, что эти сто сорок четыре тысячи запечатлены еще под шестой печатью и переживут седьмую печать, а потом еще пятую, шестую и седьмую трубы и ряд ужасов до четырнадцатой главы, подтверждают Откровения.

Из этого мы можем заключить с полной достоверностью, что все эти удары следуют друг за другом и занимают короткое время, никак не больше долготы человеческой жизни. Не столетия, как уверяют некоторые толкователи. Если бы они были дольше, то представители Божии (сто сорок четыре тысячи) должны были бы жить очень долго.

Откр. 9, 5–6. «И дано ей не убивать их, а только мучить пять месяцев; и мучение от нее подобно мучению от скорпиона, когда ужалит человека. В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них».

Мы сказали уже о скорпионах, что их укусы смертельны. Это подтверждается и здесь. Но во время этой кары люди не умрут, ибо тут сказано о такой разнице, что власть саранчи ограничивается. Дается позволение только мучить их. Мы вез де замечаем Кого-то, Кто намечает границы и смерти, и аду. Мы можем вспомнить, как Бог сказал сатане, когда отдавал Иова в руки его. Строго было сказано: «Душу его сбереги» (Иов. 2, 6).

Запрещение умерщвлять в те дни отнюдь не кажется признаком милости, потому что из дальнейшего видим, что смерть будет желательна, люди пожелают умереть, но смерть убежит от них. Жизнь будет мучительным, продолжительным умиранием, истинным предвкушением адских мук. Смерть покажется сладкой и спасительной. Люди будут ходить и искать ее, их сердце будет полно одного желания – умереть. Они так будут желать умереть, как голодный – пищи или жаждущий – воды, но будут лишены этого.

В наше время, когда безбожнику надоела жизнь и ему нет выхода, когда овладевает отчаяние, он так просто накладывает руку на себя: берется за револьвер, веревку, бросается в воду. Тогда же они не будут в состоянии убить себя, и другие не сделают им этого. Они будут принуждены жить дальше в этих страшных муках. Если они делают все возможное, чтобы умереть, Божественный ответ говорит, что смерть убежит от них.

Слово Божие не говорит, каким образом будет взята от них возможность умереть, покончить с собой, но так как она находится в связи с этими муками, то вполне вероятно, что духи преградят им путь насильственного убийства.

Какими жалкими и даже смешными кажутся толковавшие это видение так, что эти вышедшие из бездны полчища суть войска Магомета! Каждый, кто знает немного о войсках Магомета, знает, что они ничего не щадили, а несли всюду опустошение. Они не знали пощады как для истинных детей Божиих, так и для прочих детей мира. И разве смерть являлась недостижимой в годы Магомета и его приверженцев? Наоборот, тогда было условие: или подчинись учению Магомета, или умри. Тогда смерть смотрела в глаза как отдельному лицу, так и народу, с которым эти войска приходили в соприкосновение. Как далек был Магомет от того, чтобы мучить своих приверженцев так, как будут делать эти адские духи с людьми, не принадлежащими Господу!

Мы могли бы продолжать дальше критику такого толкования, но всякий здравомыслящий христианин может сам свободно сделать эти сравнения.