Том 3

— Друг,— начал старик, когда нашел возможным за¬ вести разговор,— хотите вы провести среди дикарей лет десять с обритой головой, с раскрашенной физиономией, да с парочкой жен, да с пятью-шестью ребятами-полукров- ками, которые будут называть вас отцом? — Ни в коем случае! — испугался натуралист.— Я отнюдь не расположен к браку. К тому же я не терплю скрещения разновидностей, ибо оно вносит путаницу в научную номенклатуру. — Да, да, вы правы в своем отвращении к такой жизни; но если сиу заманят вас в свое селение, то именно такова будет ваша участь. Это так же верно, как то, что солнце всходит и заходит по господней воле. — Женить меня! Да еще на дикарке! — продолжал доктор.— За какое преступление я должен понести столь тяжкую кару? Разве можно женить человека наперекор его воле? Это же нарушение всех законов природы! — Ну вот, теперь, когда вы заговорили о природе, я начинаю надеяться, что в вашем мозгу сохранилась хоть некоторая доля разума,— сказал старик, и в уголках его запавших глаз заиграла искорка, выдававшая, что он не лишен был юмора.— Впрочем, если тетоны захотят излить на вас всю свою доброту, то вы получите не одну жену, а пять или шесть. Я в свое время знавал вождей, у кото¬ рых было бесчисленное множество жен. — Но почему они замыслили такую месть? — спросил доктор, и вся его шевелюра поднялась дыбом, как будто каждый отдельный волосок был глубоко оскорблен.— Что дурного я совершил? — Эго не месть, это особый вид любезности. Когда они узнают, что вы — великий лекарь, они вас примут в свое племя, и какой-нибудь могущественный вождь даст вам свое имя и, может быть, свою дочь, а то и парочку своих собственных жен, которые долго жили в его доме, так что он может судить по опыту об их добронравии. — Да оградит меня тот, кто создал естественную гар¬ монию и управляет ею! — возгласил доктор.— Я не скло¬ нен иметь и одну супругу, а не то что двух или трех осо¬ бей этого класса! Я, право, попробую убежать от та¬ кого гостеприимства, прежде чем позволю подвергнуть себя насильственному супружеству. — Вы рассудили разумно. Но раз уж вы заговорили о побеге, почему не совершить его сейчас же? 238

Натуралист боязливо поглядел вокруг, как будто со¬ бравшись немедленно осуществить свою отчаянную мысль; но темные фигуры всадников со всех сторон, казалось, вдруг утроились в числе, а уже сгущавшаяся над равни¬ ной ночь представилась его глазам светлой, как летний день. — Это было бы, пожалуй, преждевременно и, я сказал бы, не совсем разумно,— отвечал он.— Оставьте меня, по¬ чтенный венатор, посовещаться с собственными мыслями, и, когда мои планы будут должным образом классифици¬ рованы, я доложу вам свой вердикт. — Вердикт! — повторил старик, презрительно тряхнув головой, и, ослабив поводья, смешался с толпою всадни- ков-тетонов.—Вердикт! Это слово часто, произносят в по¬ селениях, и оно очень дает себя чувствовать на границах. Знает ли мой брат, на каком животном едет этот бледно¬ лицый? — обратился он на дакотском языке к угрюмому воину и кивнул на Овида и кроткого Азинуса. Тетон смерил взглядом осла, но не позволил себе вы¬ казать и тени удивления, хотя и он и все его товарищи были поражены, узрев это невиданное животное. Трап¬ перу было известно, что ослы и мулы если и знакомы пле¬ менам, живущим по соседству с Мексикой, то к северу от Платта они встречаются редко. Поэтому он легко прочи¬ тал на медном лице дикаря немое, глубоко запрятанное изумление и сумел использовать его. — Может быть, мой брат думает, что этот всадник — воин бледнолицых? — спросил он, когда решил, что дикарь хорошо рассмотрел невоинственную физиономию натура¬ листа. Даже при тусклом свете звезд можно было различить пробежавшую по лицу тетона презрительную тонкую ус¬ мешку. — Разве дакота бывает глупцом? — был ответ. — Дакоты — мудрый народ, и глаза их всегда от¬ крыты. Я очень удивлен, что они никогда не видели вели¬ кого колдуна Больших Ножей. — Уэг! — не удержался его спутник, и удивление вдруг откровенно загорелось на темном, суровом его лице, как вспышка молнии, озарившая сумрак ночи. — Дакота знает, что язык у меня не раздвоен. Пусть мой брат шире откроет глаза. Он никогда не видел вели¬ кого колдуна? 239