Том 4

— Довелось ли мне испытать неволю? — сказал незна¬ комец с горькой улыбкой. — О да! И такую неволю, на которую никто не смеет обрекать человека: меня лишили права действовать и желать. Дни, месяцы и даже годы другие бездушно определяли нужды мои и потребности, выдавая мне скудное пропитание будто милость, и опреде¬ ляли меру моих страданий, словно лучше меня самого могли судить о том, что мне нужно, а что нет. — Должно быть, вы находились во власти каких-то варваров-язычников, если вам приходилось терпеть такой ужасающий гнет! — Ах, мой юный друг, благодарю вас за эти слова! Да, это воистину были варвары-язычники! Язычники, ибо они нарушили заповеди нашего спасителя, и варвары, ибо с тем, кто, подобно им, был наделен душой и рассудком, об¬ ращались они, как с диким зверем. — Почему же вы не пришли в Бостон, Ральф, и не рассказали все это в Фанел-Холле? — воскликнул Джэб. — То-то бы поднялся шум! — Да, дитя мое, не раз в мечтах моих переносился я в Бостон, и мой призыв к согражданам заставил бы задро¬ жать стены Фанел-Холла, если бы он мог прозвучать там. Но мечты мои были бесплодны, в руках варваров находи¬ лась власть, и эти исчадия сатаны, вернее, жалкие эти людишки безнаказанно злоупотребляли ею. Лайонел, тронутый словами старика, хотел было выра¬ зить ему свое сочувствие, но вдруг услышал, как с проти¬ воположного склона холма кто-то громко окликает его по имени. В тот же миг старик поднялся со своего сиденья у подножия маяка и начал с необычайной поспешностью спускаться с холма. Джэб последовал за ним, и оба исчез¬ ли в густом тумане, еще висевшем над долиной. — Ну и ну, Лео! Ты, я вижу, не только лев, но и быст¬ роногий олень! — восклицал, взбираясь по крутому скло¬ ну, тот, кто нарушил их беседу. — Что это подняло тебя в такую рань и привело сюда в такой туман? Уф! Да это про¬ сто скачка с препятствиями! Однако, Лео, дружище, я очень рад тебя видеть... Мы слышали, что ты должен был прибыть на первом корабле, а утром, возвращаясь с плаца, я повстречал двух конюхов в знакомых ливреях, и каждый вел под уздцы отменного строевого коня... Черт побери, один из них как раз пригодился бы мне сейчас, чтобы одо¬ леть этот проклятый холм... Уф! Уф! Уф!.. Я узнал эти

ливреи с первого взгляда, ну а с конями еще надеюсь поближе познакомиться впоследствии. «Послушай, — спра¬ шиваю я одного из прохвостов в ливрее, — кто твой хозя¬ ин?» — «Майор Линкольн из Равенсклифа, сударь», — отвечает тот, и поверишь, когда мы с тобой говорим «его величество король», даже тогда это звучит не столь занос¬ чиво. Вот что значит служить у человека с десятью тыся¬ чами годового дохода! А если бы моему дураку задали такой вопрос, так эта трусливая собака ответила бы только: «Капитан Полуорт из сорок седьмого пехотного», и спра¬ шивающий, будь то даже какая-нибудь любопытная деви¬ ца, которую покорил мой мундир, остался бы в полном неведении, что на свете есть такое поместье, как Полуорт. Во время этих многословных излияний, перемежавших¬ ся безуспешными попытками перевести дух, Лайонел сде¬ лал несколько столь же безуспешных попыток выразить свою радость от встречи с приятелем и наконец ограни¬ чился. тем, что сердечно пожал ему руку. И лишь когда у капитана Полуорта совсем перехватило дыхание (что бы¬ вало с ним нередка), Лайонел получил возможность вста¬ вить слово: — Вот уж где никак не думал встретить тебя, так это на этом холме, — сказал он. — Я был убежден, что ты не поднимешься с постели часов до девяти, а то и до десяти, и собирался к этому времени разузнать, где ты квартируешь, чтобы проведать тебя, прежде чем явиться к главнокомандующему. — Этим удовольствием ты обязан его превосходитель¬ ству высокородному Томасу Геджу, вице-адмиралу, губер¬ натору и командующему войсками всей провинции Масса¬ чусетс, как именует он себя в своих воззваниях, хотя, между нами говоря, Лео, власти у него над этой колонией не больше, чем над твоими скакунами — ну и красавцы же они! — Но почему именно ему я обязан нашей встречей? — Почему? Оглянись вокруг и скажи мне, что ты ви¬ дишь: туман, один туман... впрочем, нет, вон там я вижу какой-то шпиль, а вон там — море и над ним опять туман, а вот тут, под нами, — трубы дома Хенкока, над которыми вьется дым, словно их мятежный хозяин сидит дома и го¬ товит себе пищу! Но, в общем-то, куда ни глянь — всюду туман, а у нас, эпикурейцев, врожденное отвращение к ту¬ манам. Так что, как видишь, сама природа восстает против 3* 51