Том 4

— Именно она! — с удивлением отвечал Полуорт. -- А разве ты с нею знаком? — Да, если можно назвать знакомством то, что она до¬ водится мне троюродной кузиной и я сейчас живу под одной с ней крышей. Она внучатая племянница моей двою¬ родной бабушки, миссис Лечмир, и эта добрая дама потре¬ бовала, чтобы я остановился в ее доме на Тремонт-стрит. — Я в восторге от этого известия! Во всяком случае, теперь уж мы с тобой будем не просто собутыльниками — паша дружба приобретает более возвышенные формы. Од¬ нако к делу: по городу, видишь ли, ходят дурацкие не¬ уместные шутки, касающиеся пропорций моей фигуры, и я решил разом с ними покончить. — Для чего тебе нужно только разом похудеть? — А. разве я не достигаю этого в новом мундире? Если говорить правду, Лео, — а тебе я могу открыть душу, — ты ведь знаешь, что за народ у нас в сорок седьмом. Стоит ко¬ му-нибудь прилепить тебе какую-нибудь оскорбительную кличку или прозвище, и ты, хочешь не хочешь, будешь та¬ скать ее за собой до могилы! — Существует, между прочим, способ положить конец недопустимым вольностям,—промолвил Лайонел серьезно. — Чепуха! Смешно драться на дуэли из-за двух-трех лишних фунтов жира! Тем не менее прозвище имеет боль¬ шое значение — ведь первое впечатление решает все. По¬ суди сам: кому может прийти в голову, что Великий океан — это какая-нибудь ничтожная лужица, а Великий Могол — несмышленый младенец, и кто поверит молве, будто капитан Полуорт из легкой пехоты может весить сто восемьдесят фунтов? — И даже еще на двадцать фунтов больше. — Ни на одну унцию, или пусть меня повесят! Не да¬ лее как на прошлой неделе я взвешивался в присутствии всех офицеров, а с тех пор уже, верно, еще похудел, ибо эти ранние побудки никак не способствуют цветущему со¬ стоянию здоровья. Причем, Лео, заметь, я взвешивался в ночной рубашке, ведь я при моей корпуленции не могу легкомысленно приписывать себе вес сапог, пряжек и про¬ чих необходимых предметов, как делают это те, кто весит не больше перышка. — Но я дивлюсь тому, что Несбитт согласился на твое назначение, — сказал Лайонел. — Он любит пускать пыль в глаза.

=— Вот как раз для этого-то я ему и хорош, — прервал его капитан. — Нас, как ты знаешь, уже сформировали, и могу тебя заверить, что среди всех наших капитанов я са¬ мый молодцеватый. Кстати, я хочу сообщить тебе кое-что по секрету. Здесь недавно произошла пренеприятная исто¬ рия, и сорок седьмой не стяжал себе при этом славы — кое- кого вымазали дегтем и вываляли в перьях, и все из-за какого-то ржавого мушкета. — Да, мне что-то об этом говорили, — заметил Лайо¬ нел, — а вчера вечером, к великому моему прискорбию, я сам слышал, как солдаты для оправдания своих бесчинств ссылались на полковника. — Н-да... весьма щекотливое дело... Могу сказать, что этот деготь изрядно запятнал репутацию полковника в Бостоне, особенно среди дам. В первый раз вижу, чтобы красные мундиры так мало ценились прекрасным полом. Знаешь, Лео, штатские здесь куда в большем почете. Впро¬ чем, из всех офицеров никто не приобрел себе здесь столь¬ ко друзей, как твой покорный слуга. И вот я воспользовал¬ ся моей популярностью, которая сейчас вещь немаловаж¬ ная, и частично путем различных посулов, частично с по¬ мощью заинтересованных лиц получил роту, что пол¬ ностью и бесспорно соответствует моему званию: — Объяснение более чем удовлетворительное, и рвение куда как похвальное, а кроме всего прочего, это несомнен¬ но свидетельствует о том, что мы отнюдь не рвемся в бой, ибо Гедж никогда не допустил бы подобного назначения, считай он возможным, что нам придется пустить в ход оружие. — Да, тут ты несомненно прав. Эти янки последние де¬ сять лет только и делали, что болтали языком, что-то об¬ суждали, выносили решения и одобряли вынесенные ре¬ шения, и все без толку. Впрочем, дела идут все хуже и хуже с каждым днем... Но братец Джонатан 1 — загадка для меня. Вспомни, как это было, когда мы с тобой служи¬ ли в кавалерии... Да простит мне бог, что я променял ее на пехоту, чего никогда бы не случилось, разумеется, если бы в целой Англии сыскался хоть один подходящий для меня конь, на котором можно было бы усидеть без особого труда и без большой опаски прыгать через рвы... Так вот, когда мы служили в кавалерии, помнишь, как делались эти дела: 1 Джонатан — шутливое прозвище американцев. 55