Читаем Том 5 полностью

Скорее все ж мужик презренныйВ силки обмана попадет,Чем тот, кто, словно в дверь, пройдетСквозь бриллиантовые стены.

Дон Энрике

А не подумал ты о том,Что тот, кто знаньями напитан,В себе уверен, и глядит онНа всех с открытым всем лицом?А в неуче есть что-то бычье,Он груб, упрям, он глуп как пень,Но легче уж набросить теньНа солнце, чем на честь мужичью.

Дон Фернандо

Коль в проницательных умахСомненья обитает гений,—Как тысяча гласит сужденийОб этом в прозе и стихах,—То можно ли питать надежду,Что честь свою законоведДозволит запятнать, а светДогадки осенит невежду?

Дон Энрике

Ученый высоко парит.Ведь он так мудр, так возвеличен,Так смел!.. Он к бедам непривыченИ беззащитен от обид.Мужик хитер. Он, как лисица,Подвохов ждет со всех сторон.Ему окажешь честь, и онЗа честь жены уже страшится.А шляпу снимешь перед ним,Любезную проронишь фразу,—Насупится он, чуя сразу,Куда относит ветер дым.Он мнителен, опаслив. ВсюдуПодозревает он беду,Хоть надобно иметь в виду,Что все ж к Меркурию (тут будуСсылаться на свои дела)Не расположена КипридаИ нанести ему обидыСтремилась всюду, где могла.Вот Марс[5] навеки из фавораНе выйдет, и дарить нам вновьСвою недолгую любовьКрестьянки будут и сеньоры.Но той, что с некоторых порЯ верен, даже АнджеликаУступит с радостью великойТо имя, что ей дал Медор.[6]В соседстве с дамою твоеюЖивет и божество мое,Однако имени ееПроизнести я не посмею.Молю я небо об одном —Ведь божий промысел неведом,—Чтоб Мендо стал законоведом,А Леонардо мужиком,Иначе счастья мне не знать.

Дон Фернандо

Мне кажется, что ты увлексяСлучайным блеском парадокса:Ученостью пренебрегать,Невежественности боятьсяТы вздумал? Не смеши людей!

Мондрагон

Сеньорам храбростью моейЯ дам возможность восхищаться.Красавиц этих я для них,Коль мне отсыпят куш приличный,Пленю, и если, как обычно,Вас не потянет на других,То их, как двух овечек малых,К вам приведу есть хлеб из рук.

Дон Энрике

Крестьян не знаешь ты, мой друг.Не верю, чтоб околдовал ихИль обманул хоть сам Мерлин.[7]

Мондрагон

Нет? Так жену я заколдую,А мужа превратить в простуюОвцу ей ровно миг один.

Дон Энрике

Ах, Мондрагон! Пусть хоть к балконуМоя Антона подойдет!

Дон Фернандо

Ах, Мондрагон! Пусть хоть кивнетКрасавица мне благосклонно!

Дон Энрике

Ах, Мондрагон! Заставь вступитьЕе хоть в разговор глазами…

Дон Фернандо

Ах, Мондрагон! Когда б я дамеМог нечто важное открыть…

Дон Энрике

Ах, Мондрагон! Тебе придетсяМужлана превратить в осла,Чтоб мысль души моей не жгла,Что человеком он зовется!

Дон Фернандо

Перейти на страницу:

Все книги серии Лопе де Вега. Собрание сочинений в шести томах

Том 1
Том 1

Эпоха Возрождения в Западной Европе «породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености». В созвездии талантов этого непростого времени почетное место принадлежит и Лопе де Вега.Драматургическая деятельность Лопе де Вега знаменовала собой окончательное оформление и расцвет испанской национальной драмы эпохи Возрождения, то есть драмы, в которой нашло свое совершенное воплощение национальное самосознание народа, его сокровенные чувства, мысли и чаяния.Действие более чем ста пятидесяти из дошедших до нас пьес Лопе де Вега относится к прошлому, развивается на фоне исторических происшествий. В своих драматических произведениях Лопе де Вега обращается к истории древнего мира — Греции и Рима, современных ему европейских государств — Португалии, Франции, Италии, Польши, России. Напрасно было бы искать в этих пьесах точного воспроизведения исторических событий, а главное, понимания исторического своеобразия процессов и человеческих характеров, изображаемых автором. Лишь в драмах, посвященных отечественной истории, драматургу, благодаря его удивительному художественному чутью часто удается стихийно воссоздать «колорит времени». Для автора было наиболее важным не точное воспроизведение фактов прошлого, а коренные, глубоко волновавшие его самого и современников социально-политические проблемы.В первый том включены произведения: «Новое руководство к сочинению комедий», «Фуэнте Овехуна», «Периваньес и командор Оканьи», «Звезда Севильи» и «Наказание — не мщение».

Лопе де Вега , Лопе Феликс Карпио де Вега

Драматургия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман / Драматургия
Анархия
Анархия

Петр Кропоткин – крупный русский ученый, революционер, один из главных теоретиков анархизма, который представлялся ему философией человеческого общества. Метод познания анархизма был основан на едином для всех законе солидарности, взаимной помощи и поддержки. Именно эти качества ученый считал мощными двигателями прогресса. Он был твердо убежден, что благородных целей можно добиться только благородными средствами. В своих идеологических размышлениях Кропоткин касался таких вечных понятий, как свобода и власть, государство и массы, политические права и обязанности.На все актуальные вопросы, занимающие умы нынешних философов, Кропоткин дал ответы, благодаря которым современный читатель сможет оценить значимость историософских построений автора.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Дон Нигро , Меган ДеВос , Петр Алексеевич Кропоткин , Пётр Алексеевич Кропоткин , Тейт Джеймс

Фантастика / Публицистика / Драматургия / История / Зарубежная драматургия / Учебная и научная литература