Читаем Том 7. Изборник. Рукописные книги полностью

Узнаёшь в тумане зыбкомВсё, чем сердце жило прежде,Возвращаешься к улыбкамИ к мечтательной надежде.Кто-то в мочки пару серег,Улыбаясь, продеваетИ на милый, светлый берегТихой песней призываетПосидеть на куче брёвен,Где тихонько плещут волны,Где песочный берег ровен,Поглядеть рыбачьи чёлны,Рассказать, чем сердце жило,Чем болело и горело,И кого оно любило,И чего оно хотело.Так мечтаешь, хоть недолго,О далёкой, об отцветшей.Имя сладостное ВолгаСходно с именем ушедшей.В тихий день воспоминаньяТак утешны эти дали,Эти бледные мерцанья,Эти мглистые вуали.

Одна любовь

«Снова покачнулись томные качели…»

Снова покачнулись томные качели.Мне легко и сладко, я люблю опять.Птичьи переклички всюду зазвенели.Мать-Земля не хочет долго тосковать.Нежно успокоит в безмятежном лонеВсякое страданье Мать сыра Земля,И меня утешит на последнем склоне,Простодушным зельем уберёт поля.Раскачайтесь выше, зыбкие качели!Рейте, вейте мимо, радость и печаль!Зацветайте, маки, завивайтесь, хмели!Ничего не страшно, ничего не жаль.

«Твоя любовь – тот круг магический…»

Твоя любовь – тот круг магический,Который нас от жизни отделил.Живу не прежней механическойПривычкой жить, избытком юных сил.Осталось мне безмерно малое,Но каждый атом здесь объят огнём.Неистощимо неусталоеПыланье дивное, – мы вместе в нём.Пойми предел, и устремление,И мощь вихреобразного огня,И ты поймёшь, как утомлениеБезмерно сильным делает меня.

«Две пламенные вьюги…»

Две пламенные вьюгиВ безумстве бытия,То были две подруги,Любовь и Смерть моя.Они кружились обе,Огонь и дым вия.Влеклась за ними в злобеБессильная змея.Когда они теснееСплетались предо мной,Душе моей яснееЯвлялся мир иной.Пространств холодных бремяСвивалось пеленой,И умирало времяДля жизни неземной.Разбиты ледяныеОковы бытия.В обители иныеВосхищен снова я.Ликуют две подруги,Любовь и Смерть моя,Стремительные вьюгиВ блаженстве бытия.

«Что мне весна, что радость юга…»

Что мне весна, что радость юга,Прибой волны, поля, цветы,  Когда со мною ты,  Прекрасная подруга!Теплее солнечных лучейЛучи очей твоих прекрасных,И поцелуи горячейНебесных сводов ясных.

«Сквозь вещий сумрак настроений…»

Сквозь вещий сумрак настроенийКо мне всегда приходишь ты,И неизбежность повторенийСлагает те же всё черты.Одно и то же любим вечно,Одна и та же всё мечта,Одним стремленьем бесконечноДуша живая занята,И радость светлых вдохновений,С земной сплетаяся мечтой,Вливает яды настроенийВсё в тот же кубок золотой.

«Грести устали мы, причалили…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Собрание стихотворений

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия