Том 7. Изборник. Рукописные книги

Пробегают грустные, но милые картины,
Сотни раз увиденный аксаковский пейзаж.
  Ах, на свете всё из той же самой глины,
  И природа здесь всегда одна и та ж!

Может быть, скучает сердце в смене повторений,

Только что же наша скука? Пусть печалит, пусть!
  Каждый день кидает солнце сети теней,
  И на розовом закате тишь и грусть.

Вместе с жизнью всю её докучность я приемлю,

Эти речки и просёлки я навек избрал,
  И ликует сердце, оттого что в землю
  Солнце вновь вонзилось миллионом жал.

«Ты хочешь, девочка луна…»

Ты хочешь, девочка луна,
Идущая с крутого неба
Отведать горнего вина
И нашего земного хлеба.

Одежды золотая сеть

Пожаром розовым одела
Так непривыкшее гореть
Твоё медлительное тело.

Вкусив таинственную смесь

Того, что в непонятном споре
Разделено навеки здесь,
Поёшь ты в благодатном хоре.

Твой голос внятен только мне,

И, опустив глаза, я внемлю,
Как ты ласкаешь в тишине
Мечтательною песней землю.

«Только мы вдвоём не спали…»

Только мы вдвоём не спали,
Я и бледная луна.
Я был тёмен от печали,
А луна была ясна.

И луна, таясь, играя

Сказкой в зыблемой пыли,
Долго медлила у края
Тьмою дышащей земли.

Но, восторгом опьянённый,

Я взметнул мою луну
От земли, в неё влюблённой,
Высоко на крутизну.

Что порочно, что безгрешно,

Вместе всё луна сплела, –
Стала ночь моя утешна,
И печаль моя – светла.

«Ветер наш разгульный…»

Ветер наш разгульный,
Ветер наш земной,
Песни богохульной
Надо мной не пой.

Кто подобен ветру,

Тот потупит взгляд.
Стих покорен метру,
Сердце бьётся в лад.

Правит нашим миром

Светлый Аполлон.
Сердцу, песням, лирам
Жизнь дарует он.

Все земные доли

Он из солнца льёт.
Он и ветру в поле
Указал полёт.

Ветер, ветер вольный,

Вождь летучих туч,
Ты не силой дольной
Волен и могуч.

«Улыбались, зеленея мило, сосенки…»

Улыбались, зеленея мило, сосенки,
  Октябрю и Покрову,
  А печальные березыньки
Весь убор сронили в ржавую траву.

Ах, зелёные, весёлые бессмертники,

  Позавидую ли вам?
  Разве листья-кратколетники
Наклонять не слаще к свежим муравам?

И не слаще ль вместе с нашей тёмной матерью

  Умирать и воскресать?
  Разве сердцу не отраднее
О былом, о вешнем втайне помечтать?

«На всё твоё ликующее лето…»

На всё твоё ликующее лето
Ложилась тень осенних перемен,
И не было печальнее предмета,
Чем ожидаемый подснежный плен.

Но вот земля покрылась хрупким снегом,

Покорны реки оковавшим льдам,
И вновь часы земные зыбким бегом
Весенний рай пророчествуют нам.

А зимний холод? Сил восстановитель.

Как не́ктар, полной грудью воздух пей.
А снежный плен? Засеянных полей
Он – верный друг, он – жизни их хранитель.

«Кукушка кукует…»