Том 7. Стихотворения

Возроптали иудеи:
«Труден путь наш, долгий путь.
Пресмыкаясь, точно змеи,
Мы не смеем отдохнуть».

В стан усталых иудеев

Из неведомой земли
Вереницы мудрых змеев
Утром медленно ползли.

Подымался к небу ропот:

«Нет надежд и нет дорог!
Или нам наш долгий опыт
Недостаточно был строг?»

Рано утром, в час восхода,

Голодна, тоща и зла,
В стан роптавшего народа
Рать змеиная ползла.

И, раздор меж братьев сея,

Говорил крамольник злой:
«Мы отвергнем Моисея,
Мы воротимся домой».

Чешуёй светло-зелёной

Шелестя в сухой пыли,
По равнине опалённой
Змеи медленно ползли.

«Здесь в пустыне этой пыльной

Мы исчахнем и умрём.
О, вернёмся в край обильный,
Под хранительный ярём».

Вдруг, ужаленный змеёю,

Воин пал сторожевой, –
И сбегаются толпою
На его предсмертный вой.

И, скользя между ногами

Старцев, жён, детей и дев,
Змеи блещут чешуями,
Раззевают хищный зев,

И вонзают жала с ядом

В обнажённые стопы
Их враждебно-вещим взглядом
Очарованной толпы.

Умирали иудеи, –

И раскаялись они.
«Моисей, нас жалят змеи! –
Возопил народ. – Взгляни:

Это – кара за роптанье.

Умоли за нас Творца,
Чтоб Господне наказанье
Не свершилось до конца».

И, по слову Моисея,

Был из меди скован змей,
И к столбу прибили змея
Остриями трёх гвоздей.

Истощили яд свой гости

И, шурша в сухой пыли,
Обессиленные злости
В логовища унесли.

Перед медным изваяньем

Преклоняется народ,
И смиренным покаяньем
Милость Божию зовёт.

«Твоих немых угроз, суровая природа…»

Твоих немых угроз, суровая природа,
  Никак я не пойму.
От чахлой жизни жду блаженного отхода
  К покою твоему,
И каждый день меня к могиле приближает
  Я каждой ночи рад,
Но душу робкую бессмысленно пугает
  Твой неподвижный взгляд.
Лесов таинственных ласкающие сени,
  Немолчный ропот вод,
И неотступные и трепетные тени,
  И неба вечный свод, –
Враждебно всё мечте и чувству человека,
  И он ведёт с тобой
От самых древних лет доныне и до века
  Непримиримый бой.
Но побеждаешь ты, – последнего дыханья
  Подстерегая час,
Огнем томительным напрасного страданья
  Ты обнимаешь нас.

«В поле не видно ни зги…»

В поле не видно ни зги.
Кто-то зовёт: «Помоги!»
  Что я могу?
Сам я и беден, и мал,
Сам я смертельно устал,
  Как помогу?

Кто-то зовёт в тишине:

«Брат мой, приблизься ко мне!
  Легче вдвоём.
Если не сможем идти,
Вместе умрём на пути,
  Вместе умрём!»

«Опять сияние в лампаде…»

Опять сияние в лампаде,
Но не могу склонить колен.
Ликует Бог в надзвёздном граде,
А мой удел – унылый плен.

С иконы тёмной безучастно

Глаза суровые глядят.
Открыт молитвенник напрасно:
Молитвы древние молчат, –

И пожелтелые страницы,

Заветы строгие храня,
Как безнадёжные гробницы,
Уже не смотрят на меня.

«Забыв о родине своей…»