Том 7 (Вторая половина XV века, литература эпохи исторических размышлений)

Того же лета поставиша митрополитомъ владыку коломенского Геронтиа[915], месяца июля 29. Того же лета поставиша владыку на Коломну Никиту Семежкова. Того же лета, месяца июля, обретоша въ церкви святаго Спаса[916] княгиню Марию великаго князя Семена Ивановича,[917] нареченную въ мнишескомъ чину Фетинью, въ теле невреженну ничемъже, толико риза истле. И посла князь великый по игумению Олексеевскую, и повеле еа облещи въ все новые ризы мнишеские, облече ея. Того же лета, месяца августа 15, сътворися чюдо у гроба святаго Ионы митрополита. Отрокъ некый осминадесять летъ въ Переславли Разанскомъ имеяше левую руку суху и персти тоа руки къ длани пригбени. И въ время литургиа исцеле.

Въ лето 6982. <...> Того же лета, месяца маа 21, в вечеръ, на третье лето по заложении церкви, падеся та церковь заложеная съборная, а ужь были комары учали сводити, рекше покровъ. А отвалилася стена северная, занеже межи стены тоа лествицу на полати доспели въсходъ, а възвели высоко, полоторою сажению выше Володимерские святыа Богородица, а полати надъ предними дверми доспели. Тогда же и полати падоша. А падеся въ первый час нощи, не вреди никогоже, а делатели бяху уже ушли. Вся же ся церкви раззыбася от того падениа, щели велии явишася.

Того же лета бысть прощение у гроба Феогнаста митрополита. Человекъ некый в граде Москве ходивъ по обычаю къ селу скудельничю,[918] иже имеють гражане на погребение страннымъ. Обычай же имеяху въ четвергъ седмыа недели ходяху тамо и купяху ту канонъ и свеща, и мольбу творяху о умершихъ. Вкупе же и сей идяше. И загребаху старую яму, иже полну мертвых накладену, а новую ископаху, ту же все и копають и засыпають землею Бога ради, но вси гражане, мужи и жены. Сей же человекъ, вземъ въ приполъ земли изъ новые ямы, да понесе на ту старую, и тесноты ради людскя сподкнуся, паде земли, внезапу оглохну и онеме. И многи дни бывшу въ той болезни, и въ единъ отъ дни рече ему некто, яко во сне: «Иди заутра въ соборную церковь святыа Богородицы». Онъ де прииде и нача прикладыватия ко всемъ гробомъ: и къ чюдотворцову Петрову, и Ионину, и Филипову. И якоже къ Фегнастову приложися, внезапу проглагола и прослыша, и всем възвести, како бысть немъ, и нынеча языкъ бысть. «Яко, — рече, — преклонився, хотехъ лобзати мощи его, внезапу подвизася святый, и рукою меня благослови, и вземъ языкъ мой, извну потяну его Азъ же стояхъ яко мертвъ, внезапу проглаголахъ». И слышавше дивишася, и прославиша Бога, и Фегнаста митрополита, сътворшаго сие чюдо. И сказаша митрополиту Геронтию и великому князю, они же невериемъ одръжими беша,[919] не повелеша звонить и всему городу славить его, но последи новую церковь сътвориша ту святую Богородицу и заделаша мощи его, въ землю покопавши, и покрова на гробницы каменной не положиша, и ныне въ небрежении гробъ его.

Послалъ князь великый во Псковъ[920] и повеле прислати мастеровъ церковныхъ, и приведоша их. Они же дело ихъ похвалиша, что гладко[921] делали, да похулиша их дело извести, занеже житко растворяху, ино не клеевито. Тогда князь великый отпусти, иже последи делаша Троицу[922] въ Сергиеве монастыре, и Ивана Златаустаго[923] на Москве, и Стретение на Поле,[924] и Ризъ Положение[925] на митрополиче дворе, и Благовещение[926] на великого князя дворе.