Том 7 (Вторая половина XV века, литература эпохи исторических размышлений)

Потомъ же в келии безмолъствовати начатъ. Но повелениемъ великаго князя и благословением митрополита и всего церковнаго събора избранъ бывает архимандритъ Феодоръ на Ростовьское архиепископство, блаженаго же Кириила поставиша вместо Феодора архимандритом. Темже отсюду болшим трудом касаашеся, труды къ трудом прилагаше. «Емуже, — рече, — много дано будеть, множае и взыщется отъ него».[267] И пакы: «Тако да просветится свет вашь пред человекы, яко да видят ваша дела добрая и прославят Отца вашего, иже есть на небесех».[268] Темже тако бывающу и манастырьская добре правяхуся. Николиже бо възнесеся мыслию сана ради высоты или что от въздержаниа остави, но тако пребываше, въ всем съблюдая свое смирениа любомудрие. Къ всемъ бо — великым и малым — нелицемерну любовь имяше и всех радостию купно творяше: приимаше старых убо яко братию, юных же яко чада. Темьже от всех славим бяше и почитаем.

Мнози отвсюду князи и велможи прихождаху к нему ползы ради и того безмолвие пресецаху, темже помысли оставити начальство и в келии безмолъствовати, еже и сътвори, оставль бо настоательство и в келию свою отиде. Братиамъ много молившим его же не отлагати настоательства санъ, но тъй никакоже послушаше их и тако прочее въ тризнище подвига болшаго вшед — безмолъствовати начятъ, никоеже ими попечение от внешних.

Елма же убо сим тако бывающим, понеже не мощно бяше обители без настоятеля быти, възведоша на архимандрию некоего Сергиа Азакова — последи же бысть и епископомъ на Резани — вместо блаженаго Кириила. И Кириилу безмолъствующу; но не мощно бяше граду укрытися, верху горы стоащу. Елико бо онъ славы человеческиа бегает бяше, толико убо Богъ множае прославляше его. Темже вси прихождаху к нему от различныхъ странъ и градовъ ползы ради. Бяше бо и слово его «солию растворено»,[269] и вси въсласть послушаху его. Видев же иже въ него место поставленъ архимандритъ Сергий Азаковъ, яко мнози отвсюду приходят къ блаженному Кириилу, себе же яко презираема зря, начат зело негодовати на блаженнаго. Последовашя бо ему реченное премудрым: «Не весть злоба предпочитати полезное, ниже зависть оставляеть познати истинну».[270]

Но что убо блаженный Кириилъ творить по сих, яко позна убо зависть от Серьгиа, бывающу на нь? Не оскорбися, ни же тому пререкова, ни гневу место даеть. Отходит оттуду въ древний монастырь Рожества Пречистыя и тамо безмолъствуеть бяше. Помышляше же се еже негде далече от мира уединитися и тамо безмолствовати. Много с таковым помыслом боряшеся, выну моляся Богу и Пречистей Его Матери, глаголя: «Пречистая Мати Христа Бога моего! Ты веси, яко всю мою надежю по Бозе на тебе възложихъ от юности моея. Ты убо, якоже сама веси, настави мя на путь, в немже възмогу спастися». И тако ему многащи молящуся.

О ЯВЛЕНИИ ПРЕЧИСТЫА БОГОРОДИЦА, ЕГДА ЯВИСЯ СВЯТОМУ КИРИЛУ И ПОВЕЛЕ ЕМУ ОТИТИ НА БЕЛОЕЗЕРО[271]

Бяше же обычай святаго по многом своем правиле и славословениих въ глубокий вечеръ, егда хотяше нечто мало сна вкусити, и абие последи Акафисто Пречистыя[272] пояше. Тако бо всегда творяше. Случи же ся ему въ едину от нощий молящуся, вечеру глубоку сущу, и Акафисто Пречистей по обычею поющу пред образом ея, и егда доиде места, писаннаго въ икосе,[273] «Странно рожество видяще, устранимся мира и умъ на небо преложимъ», абие слышит гласъ глаголющь: «Кирииле, изыде отсюду и иди на Белоезеро, тамо бо уготовах ти место, в немже можеши спастися». И абие съ гласом онем свет велий явися тогда. Отворив же оконце келии, видит свет, сиающь къ полунощнымъ странамъ Белаго езера. И гласом онем, яко перстом, показаше место то, идеже и ныне монастырь стоит. Темже святый Кириилъ от гласа оного и видениа радости многы исполнився. Разуме бо отъ самого того гласа святаго и видениа, яко не презре Пречистая прошениа его, и всю нощь бяше дивяся бывшему съ гласом видению, и не бяше ему она нощь яко нощь, но яко день пресветлый.

И понеже убо сим тако бывающим, по мале времени прииде Ферапонтъ[274] от Белаезера, едино пострижение имый съ святым. Начат же его блаженый Кириилъ въпрашати, есть ли места тамо на Белеезере, идеже мощно безмолъствовати иноку. Ферапонтъ: «Ей, зело, — рече, — суть многа места къ уединению». Блаженый же видениа ему не поведа, но тако просто въпрашаше его. Таже по времени, съгласившеся, оба изыдоша отъ монастыря, идеже святый жилище имяше.

И тако, Богу поспешьствующу им, пути касаются и многы дни шествие творяще, и приидоша на Белоезеро. И тако обхожаху многа места, но нигдеже святый не възлюби места к житию, но искаше указанного ему места, на неже Пречистою преже, еще си в древней обители, званъ бяше.

О ПРИШЕСТВИИ СВЯТАГО НА БЕЛОЕЗЕРО