Том 7 (Вторая половина XV века, литература эпохи исторических размышлений)

И тако сицевымъ образомъ пришед убо единъ от велмож, Захариа именемъ, въ обитель Пречистыя Кириловы ограды. И видевъ житие тех велико по Бозе, зело ползевася и помысли, аще мощно, в той обители въ иночьскиа одеатися. Но не случися тому тако быти. Темже, яко от Бога наученъ, дасть сребра много игумену и братии къ церковному зданию. Прием же сиа игуменъ, тщашеся въскоре еже от многа времени желаемое ему о церковнемъ здании, елма же Богу поспешьствующу, и церковь велика основана бысть. И понеже таковому великому делу наченшуся, и много делатель требоваху, имъже и събранымъ бывшим, дело въскоре спешаху.

Но понеже глад велий тогда в людехъ, иже въ окрестныхъ манастыря живущеи бяше, и начяша мнози приходити в манастырь глада ради хлебнаго. И вси приходящеи, кождо ихъ, насытився, отхождааше. Всем бо требующимъ и даяху, паче же убожайших чаде. Но понеже келарь тоя обители, яко видевъ многыхъ събравшихся къ церковному зданию, паче же и иныхъ множество, глада ради хлебнаго приходящихъ в монастырь, и яко умаленъ быв верою и помышляше в себе, егда како не достануть брашна толико множьству. И сего ради умали паче даати хлебъ приходящимъ в манастырь глада ради. Тогда и брашна в мучници множае оскудеваху и маляхуся. Егда же обилно всем требующим даяху, тогда и брашенъ множае исполньшеся. Видевше же таковое чюдо хлебникы манастыря того, иже своими руками брашно емлюще бяху, — яко егда множае даяху приходящимъ глада ради, тогда множае умножахуся брашна и изобиловаху, а егда оставиша даяти хлебъ убогымъ, тогда паче меры начинаху брашна скудети, — темже и възвестиша некым великым от старець тоя обители о вещи. Они же, яко услышаша о семъ, паче и ти удивишася, възвестиша игумену о таковом. И повеле игумен даяти и кормити всех требующих. И симъ тако бывающимъ, и брашна умножахуся и преизобиловаху. Бяху же ядущи тогда хлебъ в манастыре томъ на всякъ день яко шестьсот душь или множае. И тако сиа быша и до новаго хлеба.

Темже помощию Божиею и церковь прекрасна въздвижена бысть въ славу и хваление истинныа Матери Бога нашего, честнаго ея Успениа. По сих же иконами и инеми красотами, иже церквам подобна, украшена бысть, — есть даже и до сего дне. Аще и не глаголомъ, вещми же паче проповедуеть и свое благолепие всемъ зрящим являет. Якоже бы рещи: «Свята церкви Твоа дивна вправду».[296]

Таже по сих и трапеза велика и красна поставлена бысть. Темже и манастырь тогда болшими распространити тщахуся. Тогда бо, при блаженомъ Кириле, тесно бяше обьято место оно, заеже братьства тогда не много бяше. Егда же въсхоте Богь болшими дарованми и чюдесы прославити Своего угодника, тогда множае братство умножаашеся. Сего ради и величайшаго места требоваше к манастырьскому строению, якоже бы рещи: «Ветхая мимоидоша, и се быша нова»[297] — кроме обычая и устава, яже блаженый Кирилъ уставилъ бяше, общаго житиа правило, иже есть даже и доныне недвижно молитвами и укреплениемъ богоноснаго отца.

Некоимъ же временемъ минувшим, некоего попа сынъ, Иванъ именемъ, съй убо от лютаго беса мучимъ бяше люте, связанъ руками же и ногами. Толико же бяше бешение и злое мучение того Ивана, елико и очи завязавше привести его великою нуждею в манастырь. Очи же его бяху кровавы, устрашающе всехъ, гласы же некыа неподобныа испущая: овогда рыкая, яко скот, иногда же пятловым гласом страшно и грозно поаше. И сего ради страненъ и страшенъ позоръ являшеся. Всех бо биаше, всем лаяше. Но что много глаголю: и на самого того Бога хулу глаголаше, — не тъй бо глаголаше, но живый в немъ бесъ усты его глаголаше. Игуменъ же съ братиею молбу простираху къ Богу и святого Кирила приводяще въ молитву о стражущомъ. Темже благодатию Христовою и помощию Владычица нашеа Богородица и Приснодевыа Мариа и молитвами блаженаго Кирила помале престааше болезнь человека того, и бысть кротокъ, и в чювство прииде, и бысть здравъ, якоже и прьвее. Отиде в домъ свой, славя и благодаря Бога и преподобнаго его угодника Кирила.

ИНО ЧЮДО СВЯТАГО

По сем же времени приведоша иного человека, Симеона именемъ. И тъй бяше бесомъ мучим. Якоже предреченный Иванъ, связанъ юзами железными по руку и по ногу. Уже яко злодея водима и биема, яко да възможеть молчати, но убо елико биаху его, толико множае неистовяшеся. И тако привязаше его къ среде, чающе помощи преподобнаго Кирила. И пребысть ту, не ядый, ни пиа, неделю, но, тако мучимъ, страдаше. Таже благодатию Христовою и молитвами блаженаго Кирила бесу изшедшу от него, и бысть здравъ и смыслен. Отиде в домъ свой, радуяся, и ктому въ вся дни живота его бесъ не възможе никоеаже пакости сътворити ему.

ИНО ЧЮДО